Кара небесная, или Стикс-2. Наталья Андреева

не мое дело. Я вам объясняю, как вы должны поступить. По закону не хотите, а без закона есть только право сильного. Можете им воспользоваться. У вас две недели. Больше она не вытерпит. На ее счете почти нет денег.

      – Откуда вы знаете?

      – Алексей Петрович…

      – А… если с ней поговорить?

      – Ну, поговорите. – В голосе того, кто ответил, ей почудилась насмешка.

      – Может, ее… Припугнуть, а? Применить силу? И она все скажет…

      – Вам что, не жаль ее? Красивая, кажется, женщина. Она ведь теперь ваша любовница?

      – Любовницу я и другую найду.

      – А жизнь, она одна. Понятно. А если у нее ничего нет?

      – Есть, я уверен!

      – Ну, хорошо. Если в течение двух недель она не наведается в свой тайник… Ее все равно надо убирать. Она слишком много знает. Так сложились обстоятельства. Ее уже нет. Все ее вещи и документы сгорели. Нет смысла восстанавливать в правах этого человека. Проще оставить все как есть. Дешевле. Ведь вы умеете считать деньги? Или вы сами собираетесь этим заниматься? Ею, ее документами?

      – Я? Нет. Я не… не буду. Мне все это и так недешево обойдется.

      – Ну, вот и решили.

      Круг замкнулся. Когда Ольга услышала эту фразу, дрожь в ногах прошла. Терять больше нечего. Она все так же осторожно, прячась за кустами, стала отходить к калитке. По крайней мере, дали две недели. А может, рассказать им все, что она знает? Толку-то? Это ничего не изменит. Она им не нужна.

      Села в «мерс», замерла. Послышались голоса. Она открыла «бардачок». Пистолет по-прежнему лежал там. Машинально потянулась к нему. Толку-то.

      Хлопнула дверца, заурчал мотор. Она сидела, не дыша и не шевелясь. Уехали. Перевела дух и закрыла «бардачок». Еще какое-то время посидела в машине. Потом завела мотор, обогнула дом и въехала в ворота. Шла по тропинке, сжимая в руке брелок. Плавники серебряного дельфина впивались в ладонь. Но боли не чувствовала. Алексей встретил ее на крыльце. Улыбнулся фальшиво:

      – Уже вернулась?

      – Да.

      – Купила, что хотела?

      – Да, все в порядке.

      «Это меня уже не волнует. Не сейчас». Она прошла в гостиную, Ладошкин следом. Положила ключи от машины в сумочку, кинула ее на диван и рассеянно поправила выбившуюся из прически прядь. Вот здесь все и случилось. Где сидел он? А где они? Было ли у них оружие? Скорее всего, да. Ведь он так напуган. До сих пор у Лешки губы дрожат. Глядя на ее сумочку, лежащую на диване, он сказал:

      – Я подумал, что нам надо развеяться. Извини меня за утреннюю ссору. Я был не прав.

      – Что ты! Это я была не права. А насчет развеяться…

      Она взяла с полки маникюрный набор. Достала ножнички и принялась срезать ногти.

      – Что ты делаешь?!

      – А что такое? – спросила равнодушно, не прекращая орудовать ножницами.

      – Твои ногти! Ты же так над ними дрожала!

      – Разве? А по-моему, ерунда.

      – Но они же были такие красивые!

      – А тебя это волновало?

      «Что я только для вас не делала?» Нет, ему все равно, как она выглядит. Зря старалась. Ногти – это мелочь. Пустяк.