Шоу для богатых. Фридрих Незнанский

родители, Таня не стала ни охать, ни стонать и только спросила, с чего бы вдруг агентство «Глория» заинтересовалось ее скромной персоной? Ведь она встречалась со Стасом всего ничего, к тому же ей уже звонила мать Стаса и сказала ей, что знать ничего не знает про ее сына, и это его исчезновение тоже непонятно и обидное для нее лично…

      – И все-таки, Таня, я хотела бы переговорить с вами о нем, – уже более настойчиво попросила Ирина Генриховна. – Понимаете, пропал, будто в воду канул, совершенно взрослый человек, причем, не забулдыга какой-нибудь, и любая информация о нем, возможно, даже совершенно пустяшная на первый взгляд, может помочь в поиске человека.

      – Что, настолько все серьезно? – уже совершенно иным тоном спросила Таня. – Я… я поначалу даже подумала, что он просто… ну-у, просто загулял у какой-нибудь женщины.

      «Если бы», – мысленно вздохнула Ирина Генриховна, однако ситуация требовала максимальной корректности, и она негромко произнесла:

      – Таня, дорогая, я сама мать довольно взрослой дочери, и можете поверить мне, что очень даже серьезно.

      – Господи! А я-то, дура… – В голосе Татьяны уже звучала откровенная тревога. – Но где бы мы могли поговорить? И когда?

      – Ну, сегодня, думаю, уже поздно, а вот завтра… У вас занятия кончаются во сколько?

      – Около двух, но в половине третьего я уже совершенно точно буду свободна.

      – В таком случае, без четверти три у метро «Новослободская». Вас это устраивает?

      – Вполне.

      – Тогда буду ждать вас в машине. «Рено» красного цвета. Заодно и кофейку попьем в какой-нибудь кафешке. Вы не против?

      – Хорошо, – согласилась Таня.

      Есть люди, которые сразу же вызывают чисто внутреннее доверие, и Ирина Генриховна ни сколько не удивилась, что Стас Крупенин, о котором у нее уже сложилось определенное мнение, сразу же запал на Савельеву.

      Высокая, стройная блондинка с роскошными волосами, которые мягко ложились на ее плечи, она поражала своими глазами, через которые выплескивалась вся ее душа. И в то же время они не были распахнутыми глазами простодушной идиотки, восхищенно взиравшей на мир. Женщины с такими глазами словно созданы для того, чтобы быть прекрасными женами, но вот же парадокс: в силу каких-то необъяснимых причин за ними начинают увиваться в высшей степени отвратительные подлецы и эгоисты, и чаще всего случается так, что именно такие женщины и пополняют собой несметные ряды самых несчастных жен.

      Думая обо всем этом, Ирина Генриховна в то же время приглядывалась к Савельевой, и когда официант принес, наконец-то, два кофе с бутербродами и пирожными, у нее уже сложилось о Татьяне определенное мнение. И оно в течение разговора вроде бы оправдывалось.

      Как призналась Таня, она не ела с самого утра, и когда было покончено с бутербродами, Ирина Генри-ховна ненавязчиво предложила:

      – Может быть, еще по парочке? Не стесняйтесь.

      – Нет, спасибо, – мягко улыбнулась Таня, – червячка заморила. Но вот если бы еще чашечку кофе…

      – Да ради бога!

      Когда Ирина Генриховна