Жестокая схватка. Фридрих Незнанский

сидел в клетке, обритый наголо, и, казалось, находился мыслями где-то очень далеко. За все время, пока длилось слушание, Петя всего лишь раз столкнулся с ним взглядом. Виталий слегка кивнул ему и снова ушел в себя.

      К высшей мере его не приговорили. В результате следствия было установлено, что Королев действовал в состоянии аффекта, и суд приговорил его к десяти годам лишения свободы.

      Свою роль сыграло и то, что мать Виталия почти месяц ходила по следственным органам и выясняла, от кого могло хоть что-нибудь зависеть.

      Во время оглашения приговора Виталий держался спокойно. Он выслушал решение судьи, не дрогнув ни единым мускулом. Когда ему предоставили последнее слово, он произнес всего лишь одну фразу:

      – Я сделал то, что должен был сделать.

      А когда милиционеры уводили его, Петя Бойков подумал о том, что он видит Виталия Королева в последний раз. На Петю навалилась чудовищная тоска, захотелось убежать и напиться до потери сознания…

      Вечером они сидели вдвоем с Кирьяновым. Оба молчали, поскольку говорить было не о чем. Все это время Петя вспоминал свой последний разговор с Виталиком, о том, как тот собирался уехать и начать новую жизнь.

      Петя Бойков мучительно понимал, что и он теперь не сможет жить, как прежде. Не сможет вернуться в училище, в их общую комнату. Не сможет ходить по тем местам, которые будут напоминать ему о Королеве.

      – Я, наверное, уеду, – произнес Петя. – А то тошно.

      – Тошно, – согласился Кирьянов. – Когда вернешься?

      – Не знаю. Хотелось бы никогда.

      – А чем займешься?

      Неожиданно Петя вспомнил статью из газеты, которую он читал во Владимире.

      – Попробую поступить в погранучилище. Отправят куда-нибудь на Дальний Восток или в Среднюю Азию. Не могу я здесь.

      – А примут?

      – Не знаю, других же принимают. – Петя оживился. – Слушай, Васек, а поехали поступать вместе? Веселее учиться будет. А не поступим, все равно ведь ничего не теряем.

      Кирьянов сосредоточенно почесал затылок:

      – Вообще-то я об этом никогда не думал.

      – А я что, думал?

      Кирьянов посмотрел на Петю и пожал плечами:

      – Ну поехали. Погранучилище так погранучилище. Один хрен. Все равно через год в армию.

      Так закончилось лето 1987 года. Вместе с ним окончательно ушла и юность…

      Часть вторая

      Глава первая

      2005 год.

      Патрулирование дороги достаточно тоскливое занятие. Особенно если патрулировать надо на мотоцикле.

      В машине еще куда ни шло. Можно сидеть, слушать музыку, пить кофе. И вообще в машине не дует. Мотоцикл совсем другое дело.

      Между двумя старшинами дорожно-патрульной службы разговор в данный день шел именно об этом.

      – У американских полицейских в фильмах хорошие мотоциклы, – тоном знатока объяснял старшина Вадим Казарин своему коллеге. – Не то что у нас.

      – Да ты не патриот, – шутил второй.

      – При чем здесь патриот – не патриот? – горячился Казарин. – Я говорю как есть. Их мент на мотоцикле едет – его все уважают, а нас с тобой кто уважает?

      – Ты