Дом Холлоу. Кристал Сазерленд

укол тоски, вспомнив те годы, когда мы были вместе, еще не разделенные странами, часовыми поясами, карьерами и личной жизнью.

      Кончики моих пальцев легонько надавили в то место на ее шее, где под кожей ощущался пульс. Детьми мы всегда спали именно так, положив ладони друг другу на шею, чтобы ощущать ритм сердцебиения, и образуя запутанное сплетение запястий, рук и шей. Многие годы я не могла уснуть, не ощущая пульса обеих сестер под своими пальцами, но они выросли и ушли из дома. И тогда ко мне вдруг пришло осознание, что в мире есть вещи и пострашнее тех монстров, что населяли мои сновидения.

      «Грей, – так началась моя беззвучная молитва. Где бы она ни была, уверена, сестра меня услышит, – надеюсь, с тобой все хорошо».

      Как всегда, я проснулась до рассвета, написала матери сообщение, проверила свое приложение Find Friends и отправилась на пробежку по Хампстед-Хит, проклиная римлян за то, что поселились в таком жалком и мокром месте. Снова шел дождь. А как иначе? Это ведь Лондон. Он смыл странную атмосферу вчерашнего вечера, и все же я старалась придерживаться главных улиц и избегать зарослей и лесистой местности, где вчера встретила мужчину. В какой-то момент стало тяжело дышать, тело умоляло меня остановиться, но я продолжила. Все это время я сжимала в ладони телефон в надежде, что Грей позвонит или напишет, но никаких новых уведомлений не появлялось.

      Когда я вернулась домой, Кейт, одетая в свой хирургический костюм, уже готовила завтрак. Виви вновь сидела на кухонном столе, свесив длинные ноги и закидывая в рот помидорки черри.

      – Гляди, кого я нашла, – произнесла Кейт, увидев меня.

      – Возвращение блудной дочери, – произнесла Виви, широко раскинув руки и глядя вдаль, словно Иисус на знаменитом полотне времен Ренессанса.

      – А ты знаешь, что «блудный» расшифровывается в словаре как «распутный и безнравственный»? – спросила я по пути к холодильнику, где собиралась взять молоко.

      Виви опустила руки.

      – А я думала, это значит «любимый». Пожалуй, продолжу так думать. Налей и мне тоже, – добавила она, увидев в моих руках стакан.

      – Пожалуйста, – добавила Кейт по привычке.

      – Пожалуйста, – покорно повторила Виви.

      Я передала ей стакан молока и уселась завтракать. Кейт приготовила омлет.

      У Виви отношения с матерью складывались лучше, чем у нашей старшей сестры. Кейт всегда проявляла гиперопеку. А как иначе она могла вести себя после того, что случилось? Грей воспринимала это как угрозу своей личной свободе. А Виви просто не напрягалась, потому что никогда не соблюдала правила матери. Если они ссорились, Виви обычно извинялась открытками и завтраком в постель.

      Они были очень разными людьми, которые жили разной жизнью, интересовались разными вещами, но каким-то образом, несмотря на то что обе считали друг друга ненормальными, им всегда удавалось находить нечто общее. Раз в месяц они болтали по телефону, постоянно поддразнивали друг друга. Кейт посылала Виви ссылки на сайты клиник, где можно