Сгоревшая под дождём. Анеле Лантана

проходила мимо столовой, то услышала своё имя, произнесённое молодым женским голосом, и остановилась возле двери.

      – Оказывается, новенькая настолько пришлась не по вкусу нашему молодому хирургу, что он даже не захотел взять её в ассистентки.

      – Откуда у тебя такая информация? – поинтересовалась у той её собеседница.

      – Анна Михайловна рассказала, наш руководитель, – снова заговорила первая. – Мы ведь с ней на одном автобусе домой ездим. Но меня, признаться, удивил отказ Виктора Олеговича этой девице. Мне казалось, он ни одной юбки не пропускает и влюбляется в любую более или менее симпатичную девушку.

      – Или эта Ксения чучело огородное, – сказала другая, – или законченная тупица, не способная отличить скальпель от ножниц. Другого объяснения у меня нет.

      Я не придала большого значения подслушанному разговору, ибо через час мне предстояло помогать Дмитрию Сергеевичу делать собаке операцию на сердце, а для этого мне следовало сохранять спокойствие и концентрацию. Пройдя мимо столовой и завернув за угол коридора, я увидела человека, идущего на встречу. В коридоре почему-то было очень темно и мне долго не удавалось разглядеть его лица. Но когда мы поравнялись, я узнала в нём Садовского. Он опустил голову и уставился на меня исполненным горького сожаления взглядом. Он как бы молча извинялся за вчерашнее, и мне даже показалось, что он хочет заговорить со мной, но не может решиться. Думаю, замедли я шаг, он успел бы собрать волю в кулак и вымолвить несколько слов, но я торопилась в кабинет Дмитрия Сергеевича, не предоставив ему такой возможности.

      Операция на сердце прошла успешно. Я помогала хирургу тем, что подавала ему инструменты. И в конце он даже похвалил меня за ловкость и смекалку.

      Прежде чем отправиться после работы домой, я подошла к небольшому зеркалу над раковиной в кабине хирурга, чтобы посмотреть на своё отражение. И отчего-то начала сравнивать себя нынешнюю с собой в старших классах школы. Я вспомнила, что лицо моё было круглее, чем сейчас, и немного светлее. Я нашла себя более красивой, чем раньше, но к собственному удивлению, поняла, что всё равно хочу навсегда остаться именно такой, как в тот год, когда Садовский якобы влюбился меня. Я поняла, что жутко скучаю по тому времени и по себе шестнадцатилетней. И я подумала, что вряд ли в моей жизни наступит более счастливый, чем тот, период. Наконец я вернулась к реальности и, закрыв кабинет, отнесла ключ на вахту. А потом я повернулась к окну и увидела Садовского, стоявшего возле своей машины на стоянке. Я подошла к окну и хорошенько оглядела его. Он, как и я, почти не изменился за эти пять лет. Разве что вырос на пару сантиментов и черты лица стали более мужественными. Я не сомневалась, что стоит он здесь в ожидании своей невесты, которая вот – вот выйдет из аптеки. Мне было любопытно взглянуть на эту, как вчера выразилась руководитель, богиню, поэтому я решила пока не уходить и ещё немного постоять у окна. Я простояла так не меньше полчаса, а из аптеки так никто и не вышел. Садовский взглянул на часы на своей руке, а затем резко повернулся в сторону клиники. И я, дабы он не