Шипучка для Сухого. Мария Зайцева

Гнетущая атмосфера, флер безысходности и жути. Особенно наши, питерские не люблю. Особенно старые. Но Смоленское еще неплохо, по сравнению с другими. Как-то полегче здесь.

      Смотрю на время. Скоро конец смены, скоро можно выдохнуть.

      Лариса опять что-то бурчит и топает впереди меня к воротам, за которыми мы оставили машину.

      Проезд очень узкий, да и ворота в вечернее время закрывают. Поэтому пришлось пешком.

      Удивительно, что в такое время еще есть люди на кладбище.

      Я опять смотрю на мужчину. Еще не поравнялась с ним, но уже скоро.

      Видно, что высокий, короткие темные волосы.

      Дорогое черное пальто. Шарф.

      Сидит боком к проходу. Курит, странно держа сигарету в горсти. Так, что не видно ее практически.

      Лариса ускоряется и выходит на ворота.

      Я делаю еще пару шагов, равняюсь с мужчиной и опять смотрю на него зачем-то.

      В сгущающейся темноте его фигура похожа на памятник. Такая же черная и недвижимая. Жуть.

      Я хочу быстрее миновать его, ускоряюсь, и тут он поднимает голову и смотрит на меня. В упор.

      Я спотыкаюсь и застываю на месте.

      Его глаза в полутьме кажутся светлыми.

      И пустыми. Холодными. Змеиными.

      Да, это последнее сравнение очень актуально, потому что я стою, завороженная.

      Он прищуривается, смотрит на меня, неторопливо затягивается… И отворачивается опять к надгробию.

      И я, вроде, могу дышать. И, вроде, могу двигаться. И, вроде, могу идти…

      Не могу.

      – Простите, – мой голос в тишине и полумраке раздается очень громко, – у вас все в порядке?

      Он опять поворачивается ко мне. Теперь уже немного удивленно смотрит, смеряя меня с ног до головы внимательным взглядом, от которого я ежусь.

      – А что? По мне заметно, что не так?

      Голос у него, вроде тоже тихий и спокойный, звучит гулко, и в то же время царапуче.

      – Вообще-то заметно… Может, вам нужна помощь?

      Он встает, докуривает в два затяга сигарету, тушит и прячет в карман пальто.

      Пока я удивленно наблюдаю за этим, он успевает сделать несколько шагов в мою сторону.

      И неожиданно оказывается рядом.

      Я поднимаю подбородок, потому что он и в самом деле высокий.

      Теперь, вблизи, я могу его лучше рассмотреть. Лет тридцать – тридцать пять на вид, тяжелая челюсть, небритость, усталые глаза, короткие волосы. Красивый.

      – Ты совсем недавно работаешь, так?

      Интересно, с чего взял? Неужели, настолько ребенком выгляжу?

      – Почему вы так думаете? Я имею профильное образование, и еще повышение квалификации…

      – Да нет… Просто наивная еще… Маленькая. Тебе сколько лет, веснушка?

      – Мне двадцать один! И, если вам не требуется помощь…

      – Ты до скольки работаешь?

      – Смена скоро… А в чем дело?

      – Я сегодня заеду за тобой.

      – За-а-ачем?

      – Ну ты же предлагала помощь?

      И тут, несмотря на мой временный ступор, до отупевшего мозга начинает доходить… Он что, решил, что я к нему клеюсь? Что, прямо серьезно так решил? Что я на работе,