Не верь зеркалам. Антон Чиж

казаться влюбленной сильнее, чем это есть на самом деле»?

      Ингрид легонько толкнула в плечо.

      – Эй, але! Спишь, что ли?

      – Прости, задумалась о твоем счастье.

      – Ты поможешь? Познакомишь? Придумаешь какой-нибудь повод?

      Что оставалось? Нельзя бросать подругу, у которой помутился рассудок. Варвара обещала что-нибудь придумать.

      – Эх, – Ингрид печально вздохнула. – Одного жаль…

      – Что не встретила лысого принца пораньше?

      – У тебя нет эссенции Венеры, – Ингрид взглянула так печально, что Варвара окончательно убедилась: дело плохо. – Мне бы она пригодилась. Шмотки модные здесь куплю, но с лицом не знаю, что делать…

      – Зачем тебе что-то делать с лицом?

      – Я некрасивая, – ответила подруга и опустила голову.

      А Варвара подумала: хорошо, что прапрадед этого не видит. Иначе он усомнился бы в силе психологики. В методе явно надо кое-что доработать и подкрутить. Но оставалось простое объяснение: Крякин – колдун. Приворожил Ингрид. Магия.

      Нет, наверное, все от жары. Перегрелась Ингрид.

      Придется спасать.

      13

      В лобби-баре не имелось телевизора. Зал был пустой. Медсен сидела за тем же столиком, помахала Варваре. Она снова переоделась. Теперь в светлый пиджак и просторное платье. Видимо соблюдала правило светской леди: менять наряды не меньше трех раз в день. Не считая ужина и коктейля. Варвара подумала, что на такую возню ей не хватит терпения. Даже если бы ее платяной шкаф уходил за горизонт. Сев за столик, она опять согласилась на кофе. Медсен, казалось, нервничает.

      – Милая, мне немного трудно, прошу понять меня…

      Варвара готова была понимать как надо.

      – Все это так странно, вы можете подумать, что старуха сошла с ума, рассказывает первой встречной, – продолжила Медсен. – Но поверьте, если бы не столько совпадений между нами в один день… И мне так приятно с вами общаться… В общем, я решилась…

      – Располагайте мною, Ольга, – сказала Варвара, прикидывая, насколько поздно сможет оказаться у Доброниной. Слово надо держать.

      – Спасибо вам, милая, – Медсен поправила затемненные очки. – Вы наверное догадались, что нынешняя фамилия досталась мне от мужа. Моя девичья фамилия – Мрачевская. Ольга Мрачевская… Сорок лет назад примерно в это же время я поехала в туристическую поездку в Париж. Вам теперь трудно понять, что это такое было. Это как вырваться из запертой клетки на свободу. Студентке из Ленинграда в скромном платье оказаться в Париже. Сказка! Мечта! Я сразу влюбилась в этот город. И внезапно поняла, что не смогу его увидеть, быть может, никогда. Сорок лет назад поездка в капстрану разрешалась за большие заслуги. Не чаще одного раза в пять лет. Решение пришло как сумасшествие.

      – Вы попросили политическое убежище, – сказала Варвара. По рассказам деда она представляла, как это бывало.

      Медсен кивнула.

      – Да, вы правы. Меня приняли с распростертыми объятиями. Еще бы! Студентка, отличница, дочь партийного работника, просит политическое убежище. Об этом написали все газеты Западной