Позолота. Марисса Мейер

такое делал. Серильда, открыв рот, смотрела, как катушка наполняется нежной, переливающейся пряжей.

      Золото.

      Возможно ли это?

      Внезапно юноша остановился.

      Серильда разочарованно взглянула на него:

      – Почему ты остановился?

      – Просто подумал: ты так и будешь стоять тут всю ночь и глазеть на меня?

      – Если ты предлагаешь мне вместо этого вздремнуть, так я с радостью.

      – А может, ты не отказалась бы… помочь?

      – Как?

      Он потер висок, как будто от ее присутствия у него разболелась голова. Затем, плавно взмахнув рукой в ее сторону, не сказал, а продекламировал, явно издеваясь:

      – Молю, о прекрасная дама, не будете ли вы столь любезны, пожалуйста, помочь мне с самым утомительным и кропотливым делом, собирая солому и размещая ее в пределах моей досягаемости, чтобы приблизить успешное завершение дела… И чтобы тебе на рассвете не отрубили голову.

      Серильда поджала губы. Он смеется над ней, но… на этот раз он сказал «пожалуйста».

      – С удовольствием, – буркнула она.

      Он что-то пробормотал в ответ, но она не разобрала.

      Серильда наклонилась и принялась обеими руками придвигать солому из груды поближе к нему. Вскоре у них выработался общий ритм. Серильда собирала солому и протягивала ему большими пучками, которые он, горсть за горстью, плавно пропускал сквозь ушко. Когда катушка заполнялась, он приостанавливал прялку ровно настолько, чтобы зарядить следующую. Эрлкинг, или, что более вероятно, кто-то из служившей у него нежити, приготовили много катушек, чтобы испытать таланты Серильды.

      Странно, подумала она, ведь король явно не верил, что у нее получится.

      Но, может, он все-таки верит в людей?

      При этой мысли она захихикала, и юноша с подозрением взглянул на нее.

      – Кстати, как тебя зовут? – спросила она. Ей это было неважно – простое проявление вежливости, – но нога ее спасителя немедленно перестала жать на педаль.

      – Зачем тебе мое имя?

      Набрав очередную охапку, она подняла глаза. Юноша недоверчиво смотрел на нее, зажав в руке солому. Колесо вращалось все медленнее.

      Она недоуменно нахмурилась.

      – Что странного в том, чтобы спросить у человека его имя? – И совершенно искренне добавила: – Должна же я знать, как называть тебя, когда буду рассказывать дома о своем опасном путешествии в замок Эрлкинга и о благородном незнакомце, пришедшем мне на помощь.

      Подозрительность исчезла из его глаз, на лице расцвела горделивая усмешка.

      – Благородном?

      – Если не считать того, что ты отказался помочь даром, и пришлось мне расстаться с медальоном.

      Он дернул плечом.

      – Я тут ни при чем. Видишь ли, магия без оплаты не работает. К слову, – он снял с рогульки полную катушку и заменил ее пустой, – Адальхейд не его замок.

      – Я знаю, – отозвалась Серильда. Хотя она не знала этого точно. И было очевидно, что Эрлкинг и Адальхейд считал своим замком.

      Юноша – он