Я тебе нужен, ты мне нужна. Эльвира Смелик

воспользовалась получившимся раскладом, который представлялся безопасным и вполне приемлемым. Не было у неё заранее разработанных планов. Только отчаяние.

      Какие там расчёты, если элементарно не знаешь, где провести ночь? И в клуб Лина попала чисто случайно. Именно в этот. Как будто можно в её ситуации специально думать о клубах.

      Но они ведь до утра работают, да? Заснуть там, конечно, не получится, но хотя бы пересидеть в тепле. А к пяти утра родители с компашкой точно отключатся, и можно будет вернуться.

      В тот день вообще всё как-то скверно складывалось. Лина сидела дома, не одна, с мамой. Та готовила ужин, и ведь нормально было – до того самого момента, пока отец не явился. Уже поддатый. С компанией «коллег» по работе. И сразу всё пошло через зад, а мать словно подменили.

      Она, вместо того, чтобы вытолкать этих ушлёпков из квартиры – и отца заодно с ними – расцвела приторной гостеприимной улыбкой, наблюдая как тот выгружает из пакета бутылки и кое-какие продукты, и принялась суетливо накрывать на стол.

      Ради чего? Зачем свиньям, чтобы было, как полагается? Они спокойно могут жрать и из корыта. Да хоть из помойного ведра. Всё равно через какое-то время стол окажется заляпан и замызган, а посуда, вполне вероятно, полетит на пол. А то и в чью-то рожу.

      Мать ещё и Лину за стол звала, типа поужинать в приятной компании. Хотя и не слишком настаивала, привыкла уже, что дочь сразу пряталась у себя в комнате или совсем уходила, но нашёлся один урод, принялся возмущаться и капать родителям на мозги – почему дочь их не уважает, так относится, брезгует? Отец проникся и тоже подключился. А потом и мама, но она просто уговаривала, типа «Доченька, тебе трудно что ли?»

      Нет, не трудно. Ей противно. Мерзко. Есть, конечно, хотелось, но она лучше умрёт с голоду, чем с… ними, такими. И чтобы поскорей избавиться от ора и ненужных препирательств, Лина привычно направилась к выходу. Потому что сейчас даже в комнате прятаться бесполезно, хотя та запирается. Всё равно начнут ломиться, стучать и вопить под дверью.

      Но отец – вот чего ему надо? – перехватил по дороге. Вцепился в руку, потянул к столу, попытался усадить силой. И тот урод тоже лапами потянулся, и вот этого Лина уже не выдержала. Пнула его, не жалея, кое-как вырвалась – рукав у блузки едва не порвался – вылетела в прихожую, схватила куртку и кроссовки, рывком распахнула двери.

      Несколько лестничных пролётов она так и промчалась – босиком, точнее, в одних колготках, и только потом остановилась, убедившись, что никто не бросился вдогонку. А впрочем она уверена была, что не бросятся. Куда ж они, от своих драгоценных бутылок?

      Лина уселась на краешек ступеньки, наконец-то обулась. Хорошо, переодеться уже успела, а не сбежала прямо в домашней одежде. Тогда бы точно в подъезде пришлось отсиживаться, а так в целом нормально. Даже для клуба сойдёт.

      Неподходящее в её ситуации место? А плевать. Ей терять нечего. Ей уже настолько тошно, что хочется забить на всё и назло ему – или скорее вопреки – вот так просто взять и оторваться. Тем более в тот день вход для девушек был бесплатный, да ещё и каждой обещался в подарок один коктейльчик.

      Но