Двойная ошибка. Дмитрий Пасека

тысяч евро, но имел пару добротных марок на случай приемов и важных встреч. Люди продолжают встречать по одежке, ничего не меняется.

      Особого желания ехать на банкет Филипп не испытывал. Его жизнь последние годы состояла из десятков таких встреч, но почти везде происходило одно и то же: легкая беседа с гостями, дежурные шутки, фальшивые улыбки, или, как он их называл, маски; шум фуршетного действия, медленное передвижение всей этой массы в чем-то или ком-то заинтересованных людей, короче, бизнес, и ничего иного.

      Но все же в сегодняшней встрече было нечто иное, ведь он уже два года не видел Кристофа и его семью. Филипп вызвал такси и через пятнадцать минут уже ехал в район ближе к северным окраинам. Особняк уже два столетия находился здесь. Прекрасное место, роскошный парк с вековыми кленами и аллея каштанов. Отдельный гостевой домик, палисадник, теннисный корт, конюшня, открытый бассейн. Все, что хочет иметь средний француз, но эта его мечта так и остается мечтой. Он лелеет ее, ставит в рамку и любуется. А реальность бьет тебя жестоко. Нет, ты опоздал к отправлению на станцию своей мечты, и твой поезд уже набирает обороты. Жди и надейся. Может, следующий заберет тебя в твою сказку. Что делает с нами судьба? Она порою громко смеется над тобой, над твоими неуклюжими попытками сыграть с ней в твою игру, иногда даже ослабляет хватку и сдается. Порой она дарит глоток свежего дыхания, передышку, это захватывающее наслаждение от чего-то свершившегося, кажущегося уже незыблемым, твоим, вечным. Но только на короткое время. А дальше – опять борьба. И так всю твою жизнь.

      Филипп подъехал к воротам, они были открыты, и он оказался там, где бывал уже не раз. Он чувствовал себя здесь достаточно спокойно, не мешал даже чопорный, излишне напускной вид всего окружающего картинного порядка, и сам Филипп даже казался себе иногда частью этого открыточного великолепия. Слуги его узнали и учтиво поклонились. Он поздоровался и прошел внутрь добротного поместья, уже не одно десятилетие служившего домом нескольким поколениям семьи Кристофа. Когда-то, во времена тех революций, которые известны многим по истории Диктатуры и времени Марата и Робеспьера, Бастилии и Консулов, их предки по матери получили от буржуазии в дань уважения к их делам этот дом с большим садом и прудами. Они не были военными министрами, но занимались общественной деятельностью, не менее важной, касающейся положения Великой Франции, постоянно страдавшей то от внутриполитической борьбы внутри страны, то революциями и свержениями монархов, то войнами с европейскими государствами. Стены этого дома видели многое. Масса бурных событий и затишья. Два столетия, вошедших в мировую историю.

      Навстречу вышла мать Кристофа, которая и была организатором этого мероприятия. Улыбка пробежала по женскому лицу, и в один миг Филипп вспомнил мадам Надин, достаточно приятную и приветливую хозяйку этого дома. За свою жизнь она успела повидать многое: взлеты и падения, скандалы и предательства, бесконечное движение по лестнице политической карьеры.

      – Здравствуйте,