Развод по-эпсилонски. Кристина Амарант

заодно подтяжками, уколами красоты и всякими сыворотками из слизи симарианского жаброухого пупырыша”, – прикинула я, разглядывая еле заметные мимические морщинки вокруг глаз Благостного. Пожалуй, что Вечноживущий не такой уж и вечный, как пытается убедить своих подданных.

      Великий-и-Ужасный произнес что-то на своем языке.

      – Имя? – прохрипел динамик универсального переводчика, встроенный над троном.

      Вот что значит дипломат старой школы. Городецки не меняясь в лице поклонился и представился повторно.

      – Не твое, – скрипнул переводчик. – Ее.

      – Да, конечно, – Городецки откашлялся. – Мисс Ева Кеннис – практикант от МГУМО, моя помощница. Очень разумная и ответственная девушка.

      Что-то явно было не так. Настораживал сам факт, что переговоры повелись на местном языке, хотя раньше шеф упоминал, что Карим Иляхиль прекрасно говорит на всегале.

      Великий-и-Ужасный спустился по ступеням, медленно гипнотизируя меня взглядом. Подошел ближе, встал совсем рядом.

      – Не дочь? Не жена? – продолжил допытываться он, рассматривая меня совсем уж плотоядно. На сдержанно отвечающего куратора даже не глядел.

      Несмотря на работающую в помещении систему охлаждения, мне стало жарковато…

      Парфюм у него был специфический: что-то из местных растений – пряное, сладковатое. Притягательное и отталкивающее одновременно.

      И сам он был таким же – притягательным и отталкивающим. Красивый же мужик, если объективно. Но этот собственнический взгляд – как будто собирается схватить и сожрать…

      – Е-ва… – произнес Карим медленно. Мое имя в его исполнении звучало резко, как-то гортанно. А переводчик молчал.

      Я потупилась и пропищала, что мне очень приятно, и тогда он, наконец, отвернулся, сосредоточив свою подавляющую харизму на шефе. В поднятой руке как будто из ниоткуда возник кубок.

      – Будь моим гостем. Выпей. До дна.

      Городецки, не дрогнув ни единым мускулом, выпил. По лицу господина посла было совершенно неясно вкуснятиной его угостили или жуткой дрянью, и я мысленно посочувствовала шефу. На что только не пойдешь ради работы.

      – Благодарю вас, – он вернул посудину. – Так вот…

      Карим покачал головой и протянул второй кубок. На этот раз мне.

      – Выпей.

      Пресвятые кварки, что-то не хочется.

      Но взгляд шефа выразил все, что Городецки со мной сделает, если я сейчас провалю ему переговоры.

      Пришлось подчиниться.

      Жидкость в кубке была насыщенно рубинового цвета и пахла земляникой. Мне показалось, или шефу поднесли нечто иное?

      Я глотнула. М-м-м… а ничего – вкусно! Сладость, терпкость и отчетливые земляничные нотки. Язык слегка защипало от алкоголя – в обманчиво легкой водичке содержалось не так уж мало градусов. Какое-то местное вино?

      – Спасибо, – пробормотала я, возвращая кубок.

      Зал восторженно выдохнул. Вечеринка продолжалась, в руках правителя появился еще один кубок – уже третий по счету.

      – За