Только ты и я. Лор Ван Ренсбург

приходится ущипнуть себя за складку кожи между указательным и большим пальцами левой руки. Я сжимаю ее до тех пор, пока боль не пересиливает все остальное. Мне с трудом верится, что мы вместе целых шесть месяцев – своего рода рекорд! Да, в последнее время нам многое мешало, но все это мы оставили в городе, так что сейчас в машине были только он и я. И никого, кроме нас…

      Мы пересекаем границу штата, и монотонный гул шоссе начинает меня усыплять. Веки тяжелеют, и я, откинув спинку сиденья немного назад, с наслаждением вытягиваю ноги, готовясь с комфортом провести остаток пути до залива. Но мои ноги упираются в сумку, и я несколько раз пинаю ее, надеясь отвоевать себе побольше места.

      – Положи ее на заднее сиденье, – советует Стивен, не поворачивая головы.

      – Да нет, все нормально. – Наклонившись вперед, я придвигаю сумку вплотную к своему сиденью и наконец-то вытягиваю ноги на полную длину.

      – У твоей сумки такой вид, словно она вот-вот лопнет по швам, – смеется Стивен, и его смех словно птица мечется в ограниченном пространстве салона. Я снова наклоняюсь и прячу в сумку неоткрытый пакет «Ризес».

      – Что у тебя там? – спрашивает он, бросая в мою сторону быстрый взгляд, но я успеваю закрыть сумку на молнию. – Небось припасла для меня какой-нибудь подарок?

      – Вот и нет. – Я очень не хочу, чтобы он увидел, что́ я для него «припасла». Во всяком случае, не сейчас. – У меня там… вещи. Самые обычные. Кошелек, туалетные принадлежности, книги и все такое прочее.

      – Книги? Ты что, взяла с собой домашнее задание?

      – Да. То есть нет… Это не домашка, а так… Одно исследование. Мне нужно написать эссе по Достоевскому, и я подумала – может, я успею кое-что почитать.

      Его глаза на несколько мгновений отрываются от асфальтовой ленты впереди, которую вырывают из темноты наши фары. Бросив в мою сторону вопросительный взгляд, Стивен снова начинает смотреть на дорогу.

      – Мне казалось, ты давно его сдала. Это то самое эссе, по «Идиоту»?

      – Нет, другое. По «Бесам».

      Стивен снова смеется.

      – Превосходно! Я-то думал, мы с тобой как следует отдохнем, а теперь ты заявляешь, что намерена вместо этого заниматься русскими бабниками и убийцами!

      – Я подумала, профессор, что вам было бы полезно посоревноваться за мое внимание хоть с кем-нибудь. Пусть даже с литературными персонажами… А если мы вдруг исчерпаем темы для разговоров, вы могли бы дать мне пару советов по проблеме «вины и гордыни» в «Бесах».

      – Надеюсь, я сумею найти для нас занятие поинтереснее, и нам не придется обсуждать Достоевского, – говорит он и, отняв руку от рулевого колеса, легко касается пальцами моей щеки.

      – Там видно будет, – отвечаю я.

      Он кладет руку мне на затылок и, притянув к себе, быстро целует.

      2

Стивен

      Стивен выключил мотор. За последние сорок пять минут его телефон начинал вибрировать несколько раз. В замкнутом пространстве салона этот зудящий гул казался необычайно громким, но Элли,