Не такая, не такой. Ашира Хаан

Кстати, лекарство маме подошло?

      – Еще не пробовала… – теряется на секунду. – Может, хватит?

      Я забираю паспорт, но ловлю ее пальцы и удерживаю – слегка, чтобы можно было при желании вырваться. Но она как-то столбенеет и не делает попыток освободиться.

      …и в целом я понимаю, что сейчас надо сказать что-то такое убийственное, чтобы моментально ее убедить. Уговорить хотя бы поужинать. Но держать ее маленькие пальчики такой кайф, что я бездумно и бестолково просто наслаждаюсь этим моментом, глядя ей в глаза.

      – Ты такая маленькая…

      – Я не маленькая, – и вот теперь выдергивает пальцы и начинает нервно перекладывать бумаги с места на место, листать журнал, отводить волосы от лица.

      – Соня…

      – Что?

      – Просто забавное имя – Соня. Сплюшка.

      Она теряется, не зная, как реагировать, а я понимаю, что ни одна из моих обычных стратегий сейчас не сработает. Просто не сработает – и все. Потому что обычно у женщин всегда есть цена. Даже если я им не нравлюсь, они готовы рассмотреть возможность побыть немного в моем обществе, если я заплачу за это.

      Упасите черти, не деньгами.

      Далеко не деньгами, с этого уровня уходишь довольно быстро.

      Временем.

      Вниманием.

      Помощью и поддержкой.

      Местом в своей жизни.

      Женитьбой, в конце концов.

      Соня же смотрит на меня всеми своими эмоциями наружу – любопытством, настороженностью, наивностью, легкой усталостью и – может, мне кажется, но все-таки симпатией? И ждет – когда я проявлюсь, покажу, что же я такое. Откроюсь навстречу, как она открыта миру.

      Поспорю на свою утерянную коллекцию марок, что с личной жизнью у Сплюшки швах.

      Люди, особенно мужчины, не понимают такого подхода. Им надо давать конкретные задания, по которым можно работать. Ты мне, я тебе. Скажи, что делать, я сделаю.

      А если не сказать, то и не сделают – тебе ж не надо.

      И все, что я могу сделать, чтобы она меня приняла – показать, кто я. Убедить в своей безопасности. Заинтересовать. Тоже раскрыться.

      Оно мне надо?

      Весь этот геморрой, вместо здорового секса и удобства без претензий?

      Да ни боже мой.

      Поэтому я разворачиваюсь и…

      …спрашиваю:

      – Ты когда работать заканчиваешь?

      – А что?

      – Подвезу до дома.

      – Я тут рядом… – она осекается. Проболталась!

      – Значит провожу.

      Оборачиваюсь на стук двери и цоканье каблуков. Женщина лет тридцати-сорока, видимо, Сонина коллега. И тот момент, когда она меня замечает, можно услышать – у нее даже походка меняется и каблуки начинают выбивать куда более замысловатую мелодию. Подходит, опирается на стойку и встряхивает волосами:

      – Хотите записаться в библиотеку? – И сама смеется от такого предположения.

      – Так вы до восьми? – Я бросаю взгляд на часы и говорю Соне: – Я тебя на улице подожду.

      Меня не видно на улице в темноте, зато хорошо видно, что творится в освещенном теплым светом зале библиотеки. Соня разговаривает с коллегой и то и дело оборачивается