Малышкина и Карлос. Магические врата. Елена Старкова

доме обеспечена. Особенно я скоттиш-фолдов уважаю, ну, кошек шотландских вислоухих. Эх, есть о чем с ними поговорить… А мертверы, брр. – Домового передернуло. – Твари они и в Африке твари.

      До бабы Ванды спасатели добрались достаточно быстро, но запыхались все, даже домовой. Алиса хотела нажать кнопку звонка, однако дверь распахнулась сама, как по щучьему велению, и… девочки застыли в немом изумлении. На пороге стоял Швыров!

      Кумир толпы! Идол фанатов рэпа! Вот он, здесь, на расстоянии вытянутой руки! И выглядит как самый обыкновенный человек и одновременно почти так же, как на рекламном плакате: простое курносое лицо, синие, как будто удивленные глаза, короткие соломенного цвета волосы и слегка оттопыренные уши. Красавцем его назвать трудно, а в сумме очень симпатичный молодой человек двадцати трех лет от роду.

      – Вам кого, дамы? – довольно неприветливо спросил он, переводя взгляд с одной подруги на другую.

      По нему было видно, что он принял девочек за поклонниц, и особой радости это ему не доставило. Первой пришла в себя Алиса.

      – Нам бабу Ванду, – громко сказала она, злясь на себя за невольное смущение.

      – Вам назначено?

      – Нет, – вмешался Грызлов, – но нам очень срочно, все равно как с острой болью!

      Алиса отметила про себя, что Швыр совершенно не был удивлен тем, что черный скотч-терьер заговорил человеческим голосом. Впечатление было такое, будто он только и делал, что разговаривал в свободное от концертов время с черными скотч-терьерами.

      – Понял, не дурак, – ответствовал рэпер и крикнул, обернувшись назад: – Тетечка! К тебе пришли!

      – Кто это там? – послышался из глубины квартиры голос бабы Ванды.

      – Это я, баба Ванда, Алиса Малышкина!

      – Хорошо, хорошо. Вот я здесь. Что стряслось? – Баба Ванда выплыла в коридор, поправляя невозможный платочек на голове.

      – Его укусили коты, эти, как их… мертверы! Помогите ему, прошу вас! – Алиса подняла Грызлова повыше, выставив вперед его укушенный палец.

      Разлай Макдональдович скорбно опустил голову и тяжело вздохнул.

      – Ага, ага… Вижу, – задумчиво покивала головой баба Ванда, – домовой во цвете лет, косит под скотч-терьера. Сейчас попробуем что-нибудь для него сделать. Неси его в кабинет.

      По коридору они прошествовали целой процессией. Впереди Ванда, за ней Алиса с Грызловым на вытянутых руках, потом Юля, которая все время спотыкалась на ровном месте, потому что постоянно оглядывалась на замыкавшего вереницу Швыра. Он всегда ей очень нравился.

      – Метни-ка болезного сюда, на стол. – Баба Ванда быстренько освободила место на столешнице, постелила чистую клеенку и уложила Грызлова на бок. – Ну-ка, давай, скидавай прикид! – сказала она командным тоном.

      – Зачем? – возмутился домовой. – Укус-то на пальце!

      – Делай, что тебе говорят, – рассердилась баба Ванда, – кто лучше знает, как надо, а? Ты или я?

      – Тогда пусть эти отвернутся!

      Алису некстати разобрал смех, и она закашлялась для вида, чтобы