Мой сводный брат – животное. Катя Лоренц

и закатывает глаза. – Зачем он тебе сдался? Он мутный какой-то. Слишком правильный. Дальше поцелуев не заходит. Этак так ты останешься старый девой.

      – Он просто заботиться обо мне.

      – А вот твой брат. Это нечто! – приободрилась Роси. – Такой горячий! Если б не Бред, я бы его…

      – Он не слишком то разборчив в связях.

      – Это точно. Я видела как он с Барби. Ну ты понимаешь.

      – Я не хочу говорить о нем! Пусть хоть всю Калифорнию перетрахает!

      – Что ты так взбесилась то?

      – Ничего! Его не существует для меня! Ясно? – прыгнула в бассейн.

      Всё эти дни мы с Сэмом не виделись. Я, как он и просил, держалась подальше. Даже в аэропорт мы приехали на разных машинах. И сейчас стоим друг от друга на расстоянии, чувствую, как электрические импульсы проскакивают между нами, а воздух такой спертый и тяжелый, что невозможно вдохнуть.

      – Бьюла! Дорогая! – мама кидается меня обнимать. – Как ты похорошела! Давно тебя не видела.

      – Да. На день благодарения последний раз.

      – Ты прости, что не была на получение диплома. Ну зато теперь сможем общаться нормально. – поворачиваюсь к Бэзилу. Приветствую его кивком. Он вызывает у меня двоякое чувство. Муж мамы помог устроиться на работу, позволил жить вместе с ними. И я ему благодарна за поддержку. Но человек он хмурый, неразговорчивый. Как они уживаются с моей веселой мамой? Загадка. Видимо противоположности притягиваются.

      А с Сэмом он другой.

      – Привет, сынок, – впервые вижу на его лице подобие улыбки. Сэм берет багаж, избегая взгляда в мою сторону. Они идут вперёд, общаются, а мы с мамой, чуть поотдаль.

      – Отца видела. – хмуро произносит мама. – Ты не звонила ему?

      – Звонила. И первое что он спросил, сколько денег я ему могу перевести, – теперь я живу одна и мама больше не выписывает ему чек на мое содержание, что несказанно расстраивает папу.

      – А ты что?

      – Я сказала, чтобы шел работать.

      – Нельзя так, Бьюла. Он хороший. Просто временные трудности.

      – Мам. Он пять лет нигде не работает.

      – Он книгу пишет.

      – О! – закатила глаза. – Папа себя считает Хемингуэем современности. И каждый раз, когда его романы заворачивает очередной редактор – уходит в запой.

      – Он очень талантлив. Немного эксцентричен, но романтик. Когда мы только начинали встречаться, читал свои стихи. И он вырастил тебя, ты получила образование, с отличием окончила школу благодаря его воспитанию. – не хотелось говорить маме, каким образом отец добивался от меня хороших оценок. Она все равно не поверит. Доказывать ей что-то больше не хочу. Поэтому быстро меняю тему.

      – И как тебе Мексика?

      – Очень изменилась. Столько новых зданий, – я слушала мамины восторженные отзывы, загружая вещи в багажник. – Вы приехали на разных машинах? Так и не помирились с Сэмом?

      – Мы сохраняем нейтралитет.

      Ланч проходит в напряженной обстановке. Сэм изредка бросает на меня взгляды, под которыми я съеживаюсь. Мама предлагает поваляться у бассейна.

      Надеваю купальник. Прохожу мимо кабинета, слышу разговор