Ты не я. Близнецы. Ирина Ярич

Мы в море, а Петя –ТАМ! – и она жалобно протянула руку в сторону берега, в сторону России.

      – Мама, тебе плохо?

      – Беги к капитану, пусть поворачивает пароход! Мы не должны его бросать!

      – Мама! Это он бросил нас!

      – Беги, говорю! – женщина в изнеможении полулегла на чемоданы. – Почему ты стоишь, Павел?! Иди, немедленно!

      – Хорошо, мама, я иду.

      Павел увидел матроса, подбежал к нему, спросил, как найти капитана и помчался на его поиски. А капитан рядом с рулевым в рубке. Павел предполагал, что капитан вряд ли согласиться выполнить его просьбу. Не питал надежды на исполнение желания матери, тем не менее, расстроился отказу. И попросил капитана пройти с ним и объяснить матери, потому что она посчитает, что он не сумел убедить и пошлёт опять к нему.

      Капитан направился вместе с Павлом сквозь тюки, чемоданы, саквояжи и людей, что расположились возле них или взгромоздились прямо на поклажу. Петляя и лавируя, приблизились к матери Павла, которая распростёрлась на чемоданах. Капитан нахмурился и, пристально смотря на женщину, взял её руку, там, где бьётся пульс.

      – Капитан, мама заснула или ей плохо? Я что-то не пойму.

      – Молодой человек, ваша мать умерла.

      Глава вторая.

      Москва, 1917 год: начало осени.

      Близнецы так похожи, что казалось не отличишь. Хотя те, кто их знал давно заметили, что у Петра лицо чуть-чуть уже, чем у брата. Но стоило им заговорить, так сомнений не вызывало, кто есть кто, потому что у Павла с ранней юности голос с хрипотцой.

      Пётр часто повторяет брату: ты не я. Повторяет на разные лады: то с сожалением, что Павел не разделяет его взглядов, то с превосходством, считая заблуждением мнения брата, то с безысходностью, как будто Павел, не следуя за ним совершает роковую ошибку.

      Павел отвечает, что не хочет быть выгнанным из университета, как Николай Сметанин и другие подобные ему и поэтому не желает втягиваться в политические дрязги.

      – Ну исключили его, так что тот пропал? Нет! Учится в университете во Франции.

      – Да, учится, – иронично повторил Павел, – Александр, знакомый ездил с родителями туда и писал мне, что видел в Париже твоего приятеля Николая. Не посещает он лекций, сам признался. Ни на что не способен и ни к чему не стремится, только бы устраивать разного рода беспорядки. Маргинал – твой Николай.

      – А, может быть, Александр соврал.

      – Зачем?

      – Не знаю.

      – Если бы он один был, а подобных Николаю немало и никому от них нет покоя.

      – Слушай, Павел, не постарел ли ты раньше времени? Рассуждаешь, как старик какой-нибудь из ретроградов.

      – Я хочу просто учиться, заниматься правом или хотя бы филологией, изучать и отстань от меня.

      – Ты забыл, что твои любимые писатели отражали перемены в жизни и тенденции, которые видели раньше других, поэтому мне мало филологии, я хочу участвовать в изменении жизни в России.

      – Как отец? Вспомни его рассказы о годах студенчества в 90-е годы. Ты хотел бы как они, можно сказать,