Ради красоты. Наталья Русская

в любой момент она смогла извлечь их наружу и поделиться.

      Отец резко нажал на тормоз. На улице окончательно стемнело.

      В глухом дворе под мерцающим светом фонаря шумела «шпана». Девчонки пили пиво, пацаны отчаянно спорили, силясь выяснить, кто из них альфа.

      Отец начал рыться под сидением, пока не извлёк оттуда пистолет.

      – Сиди в машине, – приказал он и двинулся к компании.

      Приметив приближающуюся фигуру, ребята утихли. Через мгновение отец вынул из-под куртки пистолет. Ребята не издали ни звука. В непроницаемой тишине нарастало ощущение опасности. Безмолвие прекратил озлобленный шёпот отца. Яня знала, он произнёс лишь одно слово: «Беги». Ребята бросились в разные стороны. Никто не беспокоился о том, чтобы помочь отстающим девочкам. Каждый сам за себя. Из раза в раз. Раздался выстрел. Отец выпалил в воздух. За многоэтажки упала единственная звезда.

      На шум выстрелов никогда никто не приезжал. Может быть, какой-нибудь забулдыга иногда задирал голову, ища искры в темноте, но быстро забывал, для чего он обратился к небу, и только луна продолжала кружиться перед его глазами.

      Отец ввалился в машину, сунул пистолет Яните в руку. Рукоятка была горячая. Яня сжала пистолет, смутно различая происходящее.

      – Хочешь пострелять? – спросил отец.

      Яня содрогнулась и тут же убрала пистолет в бардачок.

      – Я против насилия.

      Погодя, вглядываясь в тяжёлый профиль отца на фоне мелькающих заборов, она попросила отвезти её к Богдану.

      – Опять будешь бездельничать?

      Нет, не учительские замашки в нём проснулись, это отчаяние, напряженное ожидание встречи с женой.

      Янита никак не могла разгадать, откуда в требовательных, властных женщинах так часто бывает дар вызывать к себе сочувствие, нежность и даже любовь. Правда, она быстро отвлеклась и провалилась в пустоту, где под защитным экраном воображения снова могла зарисовывать бескрайнее небо.

* * *

      С порога определив настроение любимой, Богдан крепко обнял её. От него пахло странной смесью цитрусовых и залежалой одежды.

      – Родители будто с ума сошли, – у Янита никак не получалось расстегнуть замок на толстовке. Богдан помог ей раздеться.

      – Понимают, наверное, что после защиты диплома съедешь от них.

      – Даже не знаю. Это ведь уже через пару месяцев. Как они справятся без меня?

      В действительности Янита хотела жить с Богданом не меньше, чем он. Ведь родители слишком часто отвлекали от творчества. Однако необъяснимая, невидимая нить точно удерживала её.

      – Перестань об этом беспокоиться! Сейчас нужно думать только об учёбе.

      Янита скривилась, ей не нравилось учиться на экономиста. Покорно следуя заученному сценарию, она никогда не проявляла ни инициативы, ни интереса к учёбе. Но это вполне всех устраивало. Родители были счастливы, что дали дочери образование, Янита – что могла выиграть время, пока не поймёт, как быть дальше.

      – Мне не хочется о ней думать.

      – Только не начинай тему с картинами.