Собеседник. Александр А.

посмотрим.

      Постовые отдали мне честь и, зайдя внутрь, я почувствовал запах сырости и плесени. В помещении уже работали судмедэксперты. Девушка всё ещё висела на петле. В тусклом свете было тяжело разобрать ее возраст, тем более что ее лицо было скрыто длинными светлыми волосами. Здесь явно кто-то потрудился, обстановка для подвала была даже приятной, если откинуть запах и торчащие повсюду трубы. Напротив висящей девушки стояло мягкое кресло, у одной из стенок находился журнальный столик с книгами и керосиновой лампой. В целом обстановка говорила о том, что здесь явно кто-то проводил время, причем очень часто.

      Я подошёл к одному из криминалистов.

      – Ну, рассказывайте.

      – На первый взгляд, это простой суицид.

      – Ага, но явно меня бы не вызвали.

      – То-то и оно, – ответил мужчина, имя которого я все никак не мог запомнить. То ли Паша, то ли Саша. А хрен с ним.

      Мы подошли ближе к жертве, и он включил фонарик.

      –Обратите внимание на запястья. Видите эти кровоподтёки?

      Я кивнул.

      – Они явно говорят о том, что ее руки были связаны. А теперь гляньте вот сюда, – он направил луч от фонарика ей на лицо, приподняв волосы.

      Девушка и вправду была молоденькой. Я обрадовался, что интимная связь была до этого прецендента. Иначе желание проснулось бы не раньше, чем через пару дней.

      – Кровоподтеки в уголках губ?

      – Да, с небольшими повреждениями тканей. То есть ее рот был перевязан чем-то тонким, и это навряд ли скотч, скорее, веревка или же проволока.

      Я промолчал. Когда же всё это прекратится? Когда же можно будет провести хоть один день в спокойствии без всякого рода убийств и прочего?

      – Ну, что здесь? – произнес Валентин из-за спины.

      Я повернулся к нему и, посмотрев в раздраженные глаза, почувствовал запах сигарет, смешанный с алкоголем.

      – Ваня, ты что, пил?

      – Семен, ну ты ж понимаешь! Что с ней? Суицид?

      Я помотал головой.

      – Скорее всего, ей помогли.

      – Твою ж мать! Только мне этого не хватало на моем участке. А может, всё-таки суицид? – более настойчиво спросил Валентин.

      Я понял, на что он намекает, но оставил его вопрос без ответа.

      – Ну что? Можем забирать?

      – Вы сняли пальчики?

      – Да, всё сделали. Теперь нужно более детально осмотреть тело и выяснить, были ли насильственные действия.

      – Хорошо. Сообщите, когда отчёт будет готов.

      Я решил осмотреться. Сел в кресло. «Отличный вид», – подумал я, так как жертва была прямо перед моим взором. Мне стало интересно. Сидел ли кто-нибудь напротив? Наблюдал ли за ней? А если и да, то что он испытывал? Возможно, возбуждение? Вопросы были, но хотел ли я отвечать на них? Это другой вопрос. Я вновь осмотрелся: книги, что лежали неподалеку, были мне знакомы. Классика, будто кто-то перенес свою домашнюю библиотеку сюда, для того чтобы наслаждаться каждый вечер под «приятное» капание воды с труб.

      Выйдя на улицу, я вновь попал под дождь.