Сделайте мне ребёнка, босс!. Виктория Вишневская

Предрассудки.

      Даже сейчас. Пальцы сами тянутся к её шейке. Хочу. Очень. Дотронуться до бархатной кожи.

      Смотрю на неё ледяным взглядом, стараясь не спалиться. И пытаясь найти хоть каплю озорства в её глазах. Она всегда была настырной и той ещё язвой. Могла подшутить смело, дерзко, но не надо мной.

      А если реально шутит? Она может.

      Плевать!

      Долго я ждал. Хочу её до безумия. Взять в тиски, обнять. Обхватить бёдра ладонями, посадить на этот подоконник. И получить то, о чём мечтал целых два года.

      Мою сладкую, рыжую бестию, которая сейчас даёт мне зелёный свет.

      – Давай, – говорю спокойно. Её глаза вмиг загораются. Как и что-то внутри меня. Держусь. Не срываюсь. А терпеливо жду. – Но у меня есть несколько условий, мелкая.

      – Какие?

      Да что же ты со мной делаешь? Почему так невинно хлопаешь ресницами, будто для тебя этот вопрос стал таким же обыденным, как и сказать: «Доброе утро»?

      Что я вообще творю, в конце концов?

      Какой ребёнок, Назар? Да ещё и дочери друга. С ума сошёл? Забыл, как дарил на её шестнадцатилетние плюшевого медведя, который до сих пор спит с ней рядом в кровати?

      Или как в десять обрабатывал ей коленку, когда она свалилась с велосипеда?

      Да, но тогда я ничего к ней не чувствовал.

      Это влечение появилось внезапно. Ровно два года назад. В её день рождения, когда она впервые оделась как взрослая девочка. Влюбился в картинку, миловидную мордашку и шикарное тельце, о котором грезил каждую ночь.

      Как сейчас помню её восемнадцатилетие. Дарина в красном платье, с копной рыжих, кудрявых волос спускается аккуратно по лестнице, собираясь в клуб с подружками. В котором позже как-то оказался и я.

      Наблюдал за ней, сидя за барной стойкой, присматривал. И пытался понять, что не так с этой девчонкой. Она перестала меня бояться? Помню, маленькая постоянно отводила взгляд, переминалась с ноги на ногу и краснела.

      А потом резко что-то щёлкнуло.

      Задорная улыбка, необдуманные, но настоящие слова, летящие в мою сторону. И эти весёлые кудряшки, подпрыгивающие в такт её движениям в том самом клубе. Всегда хотел дотронуться хоть до одной пряди, проверить, намотать завитой локон на палец.

      Это был последний день, когда я видел Дарину такой. С кудряшками, которые она ненавидит и постоянно выпрямляет утюжком.

      Но в тоже время и первый день моего помешательства.

      Думал со временем рассосётся. Нифига подобного! Чёртово влечение с каждым днём росло всё сильнее.

      И дошло до такой степени, что я даже не спрашиваю, зачем ей этот ребёнок. Почему так внезапно.

      Мне надо отговорить её! Сказать, что слишком рано! И вообще она сама ещё ребёнок!

      Но почему вместо этого, даже не зная причины, выдаю первые попавшиеся слова:

      – Я буду поддерживать тебя во время беременности.

      Назар, зачем ты это, чёрт, говоришь?

      – Это без надобности, – хмурится девчонка. – Я не хочу, чтобы…

      Не даю ей договорить.

      – Тогда я тебе не помогу, – бросаю на полном серьёзе. Закапываю себя ещё глубже.

      – Папа