Неизбежность. Катерина Лазарева

на Дэйзи, размышляя над ответом. Вид чуть ли не дрожащей от испуга девушки заставил его нахмуриться. Страх – то, с чем вампир постоянно сталкивался, и это надоело. Конечно, он знал, что люди не могли не бояться его, но сейчас хотел бы видеть другую Дэйзи. Ту, что так яростно обещала убить его несколько минут назад. Как бы это ни было глупо, но с такой ней действительно интересно.

      Вспомнив, как тогда добился её открытой ненависти, он сразу подобрал ответ для Генри.

      – У неё кое-какие счёты со мной, – иронично сообщил Уильям, как бы невзначай наблюдая за её реакцией. – Десять лет назад я убил её брата в этом лесу, и теперь она жаждет мести. – Вампир заметил, как Дэйзи едва ощутимо вздрогнула и бросила быстрый затуманенный взгляд на него. – Я решил, это будет забавно, – добавил Уильям, уже глядя прямо на неё.

      И улыбнулся, увидев, что эффект достигнут. Осознание всех его слов заставило её побороть страх. Больше не пряча взгляда, Дэйзи смотрела на него, и её глаза горели ненавистью, злобой и обидой.

      – Да что она может? – с сомнением спросил Генри, оглядывая хрупкую с виду девушку.

      – Ну, она уже удивила меня, придя сюда в третий раз, – говоря больше для Дэйзи, ответил ему Уильям. – Так что пусть поживёт, пока не наскучит.

      Не надо было даже смотреть на неё, чтобы точно знать: сейчас она была на пределе. Эмоции просто раздирали Дэйзи, и он хорошо чувствовал её состояние. Его унижающие слова более чем достигли цели. На какой-то момент даже показалось, что он перегнул, но эта мысль тут же исчезла. Уильям просто проверял её. В конце концов, Дэйзи сама решила свою судьбу, когда вздумала бросить ему вызов.

      Другая, нежеланная и даже болезненная мысль возникла в подсознании: а ведь смерть Джона – то, о чём Уильям по-настоящему жалел, чего не хотел. Он убил одного ребёнка, и тем лишил нормального детства второго. Это было именно то, чего вампир всегда избегал.

      Он быстро отбросил ненужные терзания вдруг проснувшейся совести. Случившегося не вернуть. А сейчас Дэйзи уже не была ребёнком. Люди смертны, они склонны уничтожать сами себя, и жалеть об их бессмысленных жизнях ни к чему.

      – Вот как… – перебил его мысли Генри, растерянно глядя то на него, то на неё. – Интересно.

      Уильяма уже мало волновали его слова. Главное, Генри всё равно уступит. Во-первых, он был ещё не так уж голоден, во-вторых, заинтригован. Да и помнил себя человеком, а потому мог уступить банальному любопытству. Ну и, в-третьих, Генри не дурак и знал, что Уильям старше, сильнее, и спорить с ним ни к чему.

      – Мне надо идти, – вдруг сообщила Дэйзи, с трудом скрывая раздражение в голосе.

      – Куда это? – спросил Генри.

      Она поморщилась: не хватало расспросов этих бесчувственных монстров. Ненависть к ним так раздирала, что не хотелось оставаться здесь ни секунды.

      – Вперёд, – коротко ответила Дэйзи, пытаясь обойти Генри.

      – К колдуну? – вдруг прямо спросил Уильям.

      Лучше бы он молчал. До этого момента она ещё пыталась успокоиться и отвлечься от его присутствия,