Лето, как лето. Юлия Галанина

глядя на испуганных друзей, Усатый сказал:

      Встревожен шкипер небом грозовым,

      Но стоит солнцу вспыхнуть на просторе,

      Он все тревоги забывает вскоре,

      Как будто почва твердая под ним.

      Кто такой шкипер, данюшки не осмелились спросить, но решили, что это кто-то важный, не меньше Капитана.

      Но пухлые тучи над горами нести в море грозу, вроде, не спешили.

      И Шустрик опять стал смотреть вперед.

      А далеко впереди поменялся цвет моря. Как будто светлая река вдруг прорезала темные морские просторы.

      Внезапно налетел порыв ветра, – и волны над светлой водой вспенились бурунчиками.

      Ветер стих – и опять все стало как прежде.

      Пора было идти на камбуз.

* * *

      Морской повар, которого звали Коком, вынес им целую корзину сморщенных кореньев, покрытых бурой шелухой. Шелуху надо было очистить, чтобы освободить розовую мякоть, из которой Кок собирался соорудить вкусный наваристый суп с салом, луком и перцем.

      Друзья беззаботно болтали. Больше всех – гордый до ушей Затычка. Он, все-таки, победил Корабельного Плотника.

      Когда Затычка в третий раз рассказал про Великий Поединок с Плотником, Шустрик заметил:

      – А впереди такое море интересное… Вода какая-то светлая… А ветер дунет – и волны бурунами.

      – Что ты сказал?! – Кок, резавший громадным ножом коренья, замер.

      А потом кинулся к Шустрику, прямо с ножом в руке.

      Шустрик чуть не решил, что Кок хочет его зарезать за то, что он выболтал какую-то страшную морскую тайну.

      – Что ты говоришь? – переспросил Кок.

      – Вода, говорю, светлая… – растерянно сказал Шустрик, прикрываясь корзиной.

      Морской повар ногой отшвырнул корзину с кореньями, схватил Шустрика за руку и потащил за собой.

      – Быстрей к Капитану! – крикнул он.

      На палубе было неуютно: ветер усилился, и большие волны лизали солеными языками борта “Зоркого”.

      Заходящее солнце утонуло в тучах-предвестницах бури.

      Капитан стоял рядом с рулевым.

      – Капитан! – крикнул Кок. – Впереди подводные скалы! Малец видел с мачты буруны и светлую воду!

      – Право на борт! – резко скомандовал Капитан. – Команду наверх!

      «Зоркий» стал медленно разворачиваться, уходя от беды.

      И тут корабль потряс сильный удар. Нижней частью левого борта «Зоркий» на что-то налетел.

      Но ветер помог кораблю, и паруса медленно унесли его от опасного места.

      На левом борту зияла пробоина. Стало топить трюмы.

* * *

      Эту ночь данюшки запомнили надолго. Так же хорошо, как ночь на Дороге Конца.

      Прочный корабль, который казался крепостью, надежно защищающей от переменчивого моря, теперь был подбитой, раненой птицей. Паруса-крылья несли его к суше, но трюмы полнились водой.

      Все, кто мог, бросились отчерпывать воду. Но она лилась и лилась через пробоину, погружая корабль все глубже.

      Корабелы организовали