Солнечные часы. Ширли Джексон

спинке: не стоит суетиться в присутствии больного, прикованного к инвалидному креслу – нужно проявлять терпение. Она беззвучно вздохнула.

      – Постарайся держать себя в руках.

      – А помнишь, – спросил Хэллоран с дрожью в голосе, – когда он родился, мы велели звонить в колокола на конюшне?

      – Верно, – с энтузиазмом подхватила миссис Хэллоран. – Я могу распорядиться, если хочешь.

      – Пожалуй, не стоит, – ответил мистер Хэллоран. – В деревне нас не поймут. Нельзя потакать сантиментам за счет общественного мнения. Не стоит, пожалуй. Да и вообще, – добавил он, – Лайонел их не услышит.

      – Теперь, когда его больше нет, нужно назначить управляющего имением.

      – Лайонел совсем не справлялся. Когда-то с моей террасы был прекрасный вид на розовый сад, а теперь я вижу лишь живую изгородь. Я хочу, чтобы ее срезали, тотчас же!

      – Не волнуйся так, Ричард, тебе вредно. Ты всегда был хорошим отцом. Я распоряжусь, чтобы изгородь подровняли.

      Мистер Хэллоран пошевелился, глаза снова наполнились слезами.

      – А помнишь, я хотел сохранить его кудряшки?

      Миссис Хэллоран надела на лицо печальную улыбку и вышла вперед.

      – Дорогой, тебе вредно волноваться. Я знаю, Лайонел любил тебя больше всех на свете.

      – Нет, так не годится, – возразил мистер Хэллоран. – У Лайонела есть жена и дочь; нельзя ставить отца на первое место. Орианна, ты должна с ним поговорить. Скажи ему, что я этого не потерплю! Его главный и единственный долг перед женщиной, на которой он женат, и перед милой крошкой. Скажи ему…

      Он нерешительно умолк.

      – Так это Лайонел умер? – неуверенно переспросил мистер Хэллоран.

      Миссис Хэллоран переместилась за спинку кресла и позволила себе устало закрыть глаза. C усилием подняв руку, она мягко опустила ее на плечо мужа.

      – Похороны прошли весьма достойно.

      – Помнишь, когда он родился, мы велели звонить в колокола?

      Миссис Хэллоран тихонько поставила бокал и перевела взгляд с Эссекса на мисс Огилви.

      – А тетя Фэнни спустится к десерту?

      – Добавив последний штрих к сегодняшнему безоблачному счастью, – съязвил Эссекс.

      Миссис Хэллоран устремила на него пристальный взгляд.

      – На подобные замечания, – произнесла она, – Лайонел счел бы необходимым напомнить, что вам здесь платят не за иронию, а за реставрацию фресок в столовой.

      – Орианна, милая, – возразил Эссекс с фальшивым смешком, – уж вас-то я никак не подозревал в забывчивости! Фресками занимался предыдущий молодой человек, а я составляю каталог для библиотеки.

      – Лайонел не различил бы, – заметила мисс Огилви и порозовела от смущения.

      – Но заподозрил бы, – добавила миссис Хэллоран. – Там у дверей тетя Фэнни, я слышу ее кашель. Эссекс, впустите ее, а то она сама ни за что не решится.

      Эссекс картинно распахнул дверь.

      – Добрый вечер, тетя Фэнни! Надеюсь, сегодняшняя траурная атмосфера вам по душе?

      – Не стоит за меня беспокоиться. Добрый