Сегодня, мама!. Сергей Лукьяненко

не было, разве что в компьютерной игре «Гиперспейс»… Тут у меня возникла жуткая мысль:

      – Стас, ты думаешь, мы просто на орбиту вышли или прыгнули через гиперпространство?

      – Через нуль-пространство, – поправил меня Стас, он был поклонником Стругацких. Потом задумался. А я, как идиот, ожидал его решения.

      – Через нуль-пространство, – твердо сказал Стас. – На планету инопланетян.

      – Почему? – с ужасом спросил я.

      – Так интереснее, – объяснил Стас.

      Тут началась миниатюрная психбольница, с двумя пациентами, но без врачей. Я начал уговаривать Стаса изменить решение, потому что… потому что просто выйти на орбиту Земли тоже интересно. Как будто Стаськино мнение чего-то меняло!

      – Представляешь, – с жаром говорил я, таращась на пульт, – нас всей планетой спасать будут!

      – Да? – неуверенно спросил Стас.

      – Конечно! Американцы «Шаттл» запустят, а мы «Буран»!

      – «Буран» Казахстан национализировал, – резонно ответил Стас. Телевизор он все-таки смотрел.

      – Значит, и казахи спасать будут! – уверил я. – Американцы на «Шаттле», русские на «Союзе», а казахи на «Буране».

      Стас помрачнел и сказал, что не хочет быть спасенным такой ценой. За спасательные работы придется столько заплатить, что вся папина Нобелевская премия уйдет. А он компьютер хочет.

      – Да мы же теперь герои, а значит, ни за что не платим! Если американцы нас спасут, то в Диснейленд свозят!

      Стас заколебался, но снова помрачнел:

      – А если наши, то в парк имени Горького? Чего я там не видел! Не, мы не в Солнечной системе.

      И тут мы оба опомнились. Разом. Стас помолчал и начал всхлипывать. А я разозлился – я всегда злюсь, когда Стас ревет. В конце концов, может, мы и не в космосе? Может, это внутри корабля антигравитация включилась, а он так и стоит в музее? Я стал разглядывать пульт, где возле кнопок были дурацкие иероглифы, а потом заметил, что они разделены на группы. И возле каждой группы – маленький схематический рисуночек. Наверное, объясняет, что эти кнопки делают. Около предательской красной кнопки был совершенно непонятный знак вроде пружинки со стрелочками на концах. А рядом, над несколькими кнопками, был нарисован самый обыкновенный глаз.

      «Гуманоиды», – с радостью подумал я. И нажал на одну из этих кнопок.

      – Балда! – испуганно завопил Стас.

      В нескольких местах корпус корабля стал таять. И в образовавшиеся дырки был виден самый настоящий черный космос с очень яркими и разноцветными звездами. Я понял, что действительно дурак. Но воздух почему-то не выходил.

      – Это иллюминаторы, – прекращая реветь, сказал Стас. – Здорово…

      Он ужом выскользнул из-под ремня и ухватился за второе кресло. Устроился в нем поудобнее и сказал:

      – Мы в глубоком космосе. Планет не видно.

      – А у меня есть одна, – похвастался я, заглядывая в иллюминатор со своей стороны.

      – Какая? На Землю похожа?

      – Нет, – критически сказал я, разглядывая краешек планеты. – На Луну похожа, только куда