Ступи за ограду. Юрий Слепухин

пристроив морду на вытянутые лапы.

      Город ему не нравился; он даже закрывал свои разноцветные глаза, чтобы не видеть стен и решеток. Он лежал с закрытыми глазами и вспоминал огромный парк «Бельявисты», шум эвкалиптов, веселые игры с Доном Фульхенсио; все реже и туманнее, но всякий раз с какой-то сладкой болью вспоминался Макбету совсем другой, тот, прежний человек, хозяин, с которым он часто ездил на прогулки, сидя в заднем отделении автомобиля, пьянея от качки, скорости, пряного трубочного дымка и бьющего прямо в морду горячего степного ветра…

      5

      В эту субботу Хиль засиделся у Элены дольше обычного, потому что шел дождь, к тому же завтра он был свободен от дежурства и мог отоспаться за всю неделю сразу. Около одиннадцати в соседней комнате проснулся и закапризничал Херардин.

      – Что это с ним сегодня? – встревожено сказала Элена, вставая из-за стола. – Он вам не показался больным?

      – Пустяки, он здоров как бычок. Попробуйте дать ему воды.

      Элена вышла. Хиль глянул ей вслед и задумчиво нахмурился, почесывая ус ногтем мизинца. Усы он начал носить месяца два назад – отчасти для солидности, так как на некоторых пациентов это действовало, а отчасти из патриотизма. Чего ради, в самом деле, лишаться мужской красы, подражая всяким гринго! Элена, когда его усы подросли настолько, что стали заметны, сначала рассмеялась, а потом сказала, что они придают ему вид «мафиозо», а в общем, решила она, с усами ему, пожалуй, лучше: ярче подчеркивается типаж.

      Элена в соседней комнате звякала склянками и тихо говорила что-то ребенку. Потом она вышла, осторожно прикрыв дверь.

      – Так что там случилось? – спросил Хиль.

      – Действительно, он хотел пить, – успокоенно сказала она. – Кроме того, оказывается, в комнате сидел куко.

      – Кто сидел?

      – Куко! Это тот самый, что хочет нас утащить, когда мы не хотим кушать или плохо себя ведем. Донья Мария часто его видела.

      – Вон оно что… Зря она рассказывает ребенку про всяких куко – это ни к чему. Вообще, пора бы вам и самой заниматься сыном… Все равно торчите дома, ничего не делаете.

      – Я уже думала об этом. – Элена вздохнула. – Но как раз дома-то я, наверное, досиживаю последние дни.

      – Почему?

      – Смотрите, – сказала вместо ответа Элена. Она опять встала и отошла подальше. – Платье на мне хорошо сидит?

      – Ну… как всегда. – Помолчав, Хиль спросил неприязненно: – Что это с вами, кокетство одолевает?

      – Нет, серьезно – хорошо? – Она повернулась, показывая себя со всех сторон, и подошла к столу. – Это платье я сшила сама. Совершенно сама – кроила, шила, всё. Понимаете, одна приятельница предлагает мне начать на паях дело…

      – Шить, что ли?

      – Да, ателье мод.

      – Тоже, придумали, – раздраженно сказал Хиль. – Вы соображаете? Для такого дела наверняка нужно быть выжигой, вам это не подойдет. На черта вам связываться с такой штукой?

      – Выжигой? –