Глаз сокола. Мишель Пейвер

Я-то думал, ты в Мессению рвешься, сестру разыскать хочешь!

      – Хочу, но… Боги привели нас не в Мессению, а сюда, на Кефтиу.

      – Гилас, оглянись по сторонам! Твоим друзьям такое бедствие не пережить!

      – Но если вдруг…

      – По-твоему, девчонка и львенок уцелели? Тут кругом одни мертвецы! Останешься – сам покойником будешь!

      Гилас облизнул губы.

      – Пирра и Разбойница мои друзья. Это я их сюда отправил. А значит, не имею права их бросать.

      – А мы как же? Или нас ты друзьями не считаешь?

      Гилас окинул взглядом команду корабля. Они ребята суровые – все беглые рабы, как и он сам. Эти люди к таким лишениям привыкли, какие другим и не снились. Гиласу почти четырнадцать, на корабле он младше всех, и намного; и все же бывшие рабы относятся к нему с грубоватым добродушием. Семь месяцев они пытались добраться до Акии, но в Море то и дело натыкались на огромные плавучие острова из пемзы и сбивались с пути. Один раз сели на мель. Корабль потом чинили две луны. А теперь их занесло сюда, на Кефтиу.

      Гилас поглядел на Перифаса, на его сломанный нос и карие глаза, видевшие слишком много зла. Перифас спас Гиласу жизнь, втащив его на борт корабля, отплывавшего с Талакреи. Когда-то Перифас был воином, и за зиму он научил Гиласа всяким боевым премудростям. Да, пожалуй, их можно назвать друзьями.

      Но Пирра – совсем другое дело. И Разбойница тоже.

      – Я им нужен, Перифас. Они сюда попали из-за меня. Если есть хоть крошечная надежда, что они живы…

      Перифас глянул на Гиласа сердито, как на чужого. Потом грязной рукой почесал бороду.

      – Дело твое, – проворчал он. – А жаль. Хороший ты парень.

      Собрался Гилас быстро. При нем уже были топор, нож, праща и кремень, но теперь Перифас дал ему еще и бурдюк для воды, мешок с провизией и моток веревки.

      – Пригодится, – с недовольным видом бросил он.

      И вот Гилас уже стоял и смотрел, как корабль уплывает прочь по серому Морю. Мальчик глядел судну вслед, пока оно не скрылось из вида, и вот он остался совсем один: вокруг только стервятники да пробирающий до костей ветер. Чужеземец в краю, где бушует Чума и бродят призраки.

      «Да уж, глупо я поступил», – подумал Гилас.

      А потом закинул мешок на спину и отправился искать друзей.

      2

      Гилас заметил на вершинах гор снег, да и здесь, на берегу, ощущается ледяное дыхание ветра, но сидящему перед ним маленькому приземистому существу холод нипочем. Слепленное из грязного воска, оно доходит мальчику до колена. Вместо волос – гнилая солома; глазки из красных камушков смотрят свирепо.

      Перед отплытием Перифас предупреждал о них Гиласа:

      – Они ловят Чуму, оттягивают ее от живых. Их называют гноеедами. Смотри не дотрагивайся до них.

      Гилас бочком обошел гноееда, и тут в виске опять запульсировала тупая боль. Гилас потер шрам от ожога, полученного на Талакрее. Боль отступила, но уголком глаза Гилас заметил темные точки: они сплошь облепили гноееда и ползали по нему туда-сюда. Теми же черными точками были покрыты дети-призраки. Что это – Чума? Нет, Перифас