Сила, способная изменить мир. Воля. Элиза Полуночная

в пустыню.

      – Это ужасно! Неужели кто-то согласится на подобное?!

      – А куда им деваться? Их жизнь не лучше смерти, – он развёл руками в стороны, показывая на всё, что их сейчас окружало.

      Городок, название которого Анью то ли не запомнила, то ли Даррен его вообще не называл, можно было смело назвать убогим. Жалкие ржавеющие лачуги, выстроенные в хаотичном порядке, выглядели настолько бедно и жалко, что их неловко было даже трущобами назвать. Жители провожали их взглядами. На лицах мужчин и женщин отражались ненависть и зависть, чумазые ребятишки смотрели с любопытством. Вероятно, их сердца ещё не очерствели от нищеты и лишений и теплилась ещё надежда, что что-то можно изменить. Анью было горько. Горько от осознания того, что лишь сам факт рождения в неправильном месте обрёк этих детей на ужасное существование.

      Неужели ничего нельзя сделать?

      Жители не отличались дружелюбием, но и агрессии не проявляли. Новость о гостях быстро разлетелась эхом шепотков, что стихали, стоило им приблизиться. Их провожали взглядами и тяжелым молчанием. Анью рассматривала неприглядную убогость человеческого поселения. Лачуги были настолько маленькими, что непонятно было, живёт ли там кто-то один или целая семья? Если семья, то как они там все помещаются? Проржавевшие двери, покосившиеся ставни, закрывающие пустые провалы окон. Люди жили настолько бедно, что стёкол не было ни в одном доме. На редких верёвках сушились лохмотья. – серые дырявые тряпки совершенно неясного назначения. Анью предположила бы, что ими моют пол, вот только те люди, что не боялись показаться им на глаза, были одеты в точно такие же.

      – Хватит головой крутить. Веди себя как «альфа», – шикнул на неё Даррен.

      – Но я же не «альфа».

      – А это никого… – отмахнулся стрелок. – У нас по плану бесшумное проникновение. Так что сделай серьёзное лицо.

      – Может стоит сказать, что у тебя с бесшумными проникновениями не складывается? – предложила Энвиса.

      Анью пожала плечами и молча следовала за мужчиной, надеясь, что лицо достаточно серьёзное. Городок закончился довольно быстро. Хотя, откровенно говоря, называть «городом» пару сотен захудалых лачуг было странным решением. Если Аньюриэль что-то и помнила из того, что пытались донести до неё наставники по общеобразовательным дисциплинам, то у города обязательно должен быть какой-то центр управления вроде ратуши или любой другой постройки, где заседает градоправитель. Здесь же такой не наблюдалось. Впрочем, нельзя было исключать и того, что местный градоправитель не сильно богаче своих горожан и его резиденция не отличается от остальных построек, которые Аньюриэль не рискнула бы называть домами.

      Исследовательский центр, к которому они направлялись, возвышался над песками огромной громадой железа с редкими проёмами окон. Ветряки, которые, со слов Даррена, снабжали лаборатории энергией, исправно крутили лопастями, ловя ветер. Пара труб, устремлённых в небо, исторгали в воздух клубы дыма, неестественного желтого цвета.

      – Значит так, – Даррен