Мгновения вечности. Александра Степанова

волной ярости – нетипичного для меня чувства, – столько людей погиб…пострадало! А ты…моя мама там, где-то, одна…а тебе – интересно?!

      Я вдруг начала икать. Воздуха не хватало. Паника снова и снова билась внутри черепа.

      – Эй! Эмма! Смотри на меня!

      Меня как будто душили пакетом – не вдохнуть – ни выдохнуть, и видно, как сквозь пленку.

      Вдруг из колодца меня выдернул резкий удар. Кажется, по щеке. У губ появился стакан с водой. Глоток, еще один… стало намного легче, и – о, чудо! – паника отступила. Я не знала почему, но чувствовала – больше она не вернется. По крайней мере, не в том объеме, чтобы накрыть меня лавиной.

      – Слушай, прости, – сказал Александр мягко, – я чувствую все не совсем так, как другие люди. Как же объяснить? Я скептик. Циник. Пофигист. Называй как хочешь, но суть в том, что я неэмоционален. Кучка «отмороженных» для меня не такое уж большое горе.

      – Но они же люди…

      – Ну и что.

      – Я прозвала их «манекенами» – это все-таки не так унизительно, как «отмороженные». Не говори так.

      – Ладно, – он пожал плечами, – хотя, может, как раз я проявил к ним больше уважения, употребив термин, применимый к живым существам.

      Я поежилась. Какое-то время мы молчали. Меня тишина тяготила, собеседника – нет. Наконец, я решилась задать вопрос.

      – У тебя есть предположения, что случилось с людьми?

      – Много. Одно хуже другого.

      – И?

      – Я думаю, начать надо не с этого вопроса.

      – А с какого?

      Александр прищурился.

      – Скажи-ка, Эмма – который час?

      Я бросила взгляд на свои «вечные» часы – они были на моей руке с начальной школы. Часы показывали один час и тринадцать минут. На электронном циферблате эти две цифры – 13:13 – выглядели жутковато.

      – Час тринадцать. То есть… – я постучала ногтем по стеклу, – они, наверное, сломались. В это время я еще ехала в автобусе, а потом еще домой часа три добиралась.

      – Тебе это покажется любопытным, – Александр протянул мне руку. Его часы со стрелкой показывали то же время.

      – Странное совпадение, – согласилась я.

      – Два – это совпадение, три – закономерность. Я проверил часы «манекенов», что встретились мне на пути – все они стоят примерно на этом времени.

      Я растерянно поморгала:

      – Какая-то магнитная аномалия?

      – Бери выше, Эмма. Время не идет. Вообще. Оно стоит на месте. Подойди сюда.

      Стоя возле окна, Александр указал на небо.

      – Понаблюдай за облаками. Можешь мне поверить, они не движутся и не видоизменяются. Я смотрел на них, не отрываясь, где-то полчаса – точно сказать не могу, часы ведь стоят.

      – Но это же…невозможно!

      И все же я видела своими глазами – облачный узор, всегда такой изменчивый, намертво «прилип» к ярко-голубому небу.

      – Я лежал на траве и смотрел на стебли цветов, на ветви и листья деревьев. Они не шевелятся, нет даже легкого дуновения ветерка. Вообще нет движения.

      Александр говорил тоном ученого, который в подвале обычного дома вдруг обнаружил