Вкус твоих чувств. Рина Ских

тех, кого собиралась вскоре продать. Сестра пару раз одалживала своих, которые ей уже тоже поднадоели или сильно провинились, она со своими любимчиками обращалась очень бережно, жалела их. Не раз ей говорила, что мешает жалеть уже после того, как хорошенько выпорола? Тогда и утешать сладко, вытирая слезы с их щек…

      Но я отвлеклась, разглядывая содержимое шкафа, погрузившись в такие вкусные воспоминания. Пробежалась пальчиками с аккуратно подпиленными миндалевидными ноготками по плетям, висевшим на специально встроенных креплениях, выбирая нужную. Остановила свой выбор на одной из самых тяжелых. Использовала ее всего пару раз, но, учитывая крайнюю наглость раба, сегодня мне нужна именно она.

      Удовлетворенно кивнула своим мыслям, снимая ее. Рукоятка удобно устроилась в ладони, словно созданная под нее. На пробу, взмахнула, наслаждаясь ласкающим слух свистом воздуха. Мечтательно улыбнулась, закрывая шкаф. Мельком глянула на себя в зеркало, отражавшее сейчас меня в полный рост. С плетью в руках я уже выглядела далеко не так невинно.

      Наконец-то вернулась к рабу, который снятую одежду аккуратно сложил и оставил лежать у своих ног. Сам же стоял абсолютно голый в практически непринужденной позе и равнодушно смотрел прямо перед собой. Сломанный или просто притворяется? Скоро узнаю.

      – На колени, – скомандовала я и вновь залюбовалась все тем же тягуче-плавным движением.

      Для себя отметила, что позу он принял идеально правильную для раба. Колени чуть разведены в стороны, не скрывая от взгляда ничего, спина прямая, руки скрещены сзади, голова опущена. При этом в позе нет напряженности, а значит, она для него привычная. Наши рабы так не становятся, интересно, кто же его дрессировал? Тот, кто делал из него эльфика или же еще до него постарались?

      Подошла к нему ближе, чтоб мои босые ножки были в пределах его видимости, впрочем, как и плеть, которую я держала в опущенной руке. С интересом принялась его осматривать. Тело у него действительно очень красивое, прокаченное, рельефное. Люблю таких мальчиков. В левый сосок вставлена золотая штанга, в члене еще одна побольше.

      Я скривилась. Если в соске красиво смотрелось, то внизу мне не нравилось. Тем не менее, сам орган выглядел симпатично. Видимо, мама действительно парня не использовала, иначе все лишнее железо сняла бы.

      Прошлый раз, когда порола его, оставила на нем брюки, удары наносила лишь по спине, да и не разглядывала особо. А вот сейчас захотелось осмотреть всего. Но склоненная голова мне мешала это сделать. Собственническим жестом взяла его за черные недлинные пряди волос и потянула назад, вынуждая задрать голову вверх. Когда он это сделал, сверкнув злым взглядом светло-голубых, будто выцветших на солнце глаз, отпустила, переместив руку на его подбородок. Крепко сжала большим и указательным пальцами. Вот и появилась первая эмоция. И хоть ей на смену вновь пришло полнейшее равнодушие, я уже знала, что это не больше, чем маска.

      Еще чуть потянула вверх, рассматривая его длинные черные пушистые ресницы, которые, казалось,