Сказка о девяти адептах. Наталья Рывкина

бургомистр, оглядев копошащихся на площади ездовых, не сообразивших толком радоваться ли им столь благостной начальственной воле, или болячки чесать. – В распивочную к тетке Омеле. Магистрат угощает.

      2. Немного о черном юморе.

      Сколько они так шли? Лон не знал. Несколько дней? Да, наверное. Время смялось в какой-то невнятный рыхлый ком. Сознание плыло, и веревки эти, демоны их порви, нещадно натирали руки.

      Да что ж так хреново-то? Он же лесянин, дитя природы, не то что эти изнеженные жители королевства или вольных городов. Этим остаться без ужина уже катастрофа. А он человек по определению жилистый, выносливый. Что ему несколько дней без еды? Тьфу и растереть. Тем более, что воды давали от пуза.

      А что ж не давать ее? Осень, дожди… на дороге лужа на луже. Залейся воды!

      Как они вообще влипли-то?

      Ничего толком не вспоминается, как будто или пьян, или с крутого похмелья. Вот продала их ватага свою добычу – орехи, грибы, травы съедобные и целебные… улиток продали, говорят, они в королевстве самый наикрутой деликатес… ну и еще много чего по мелочи.

      Продали как обычно кабатчику с восточного купеческого тракта. Был тот как-то странно благостен, почти не торговался, цену дал против ожидания хорошую и даже угостил в честь давнего сотрудничества.

      А дальше что?

      Мысли перебил жгучий удар кнута.

      – Спишь на ходу, падаль?

      Лон поднял голову, глянул на откормленную рыжебородую харю разбойника.

      – Что б тебя все пять пятизубых пятилапок на пятью пять частей разорвали, – хрипло выругался он, – А потом кусок за куском проглотили и…

      И зашипев заткнулся – бандит еще раз огрел его кнутом.

      – Полегче, – прикрикнули на того. – Совсем товар испортишь.

      Товар?

      Ну да, а кто же они еще? Их продадут. Продадут в Черный орден на алтарь.

      Лон снова зашипел сквозь зубы. И опять огреб кнутом поперек спины.

***

      Рабы еле тащились, хоть бей их, хоть не бей.

      – Мы так никогда не дойдем, – сердито фыркнул Одноухий. – Они хоть не передохнут по дороге?

      – Не-а, – Полторы Морды зевнул во всю рыжебородую пасть. – Не боись, не передохнут. Не в первый раз таких ведем.

      – Вернемся – самолично дам этому толстобрюхому кабатчику в харю, – не мог угомониться Одноухий. – Покупает самое дешевое сонное зелье, а товар потом с полдекады очухаться не может. Он экономит, а нам тут мучайся. Как же меня достало с ними корячиться! – взъярился вдруг он и замахнулся кнутом.

      – Ща последнее ухо оборву! – рыкнул на него Жаба, поставленный атаманом в этом походе за старшего. – Сказано – товар не портить. Он в этот раз и так … не очень.

      – Когда ж мы этих задохликов наконец сбагрим?! – никак не замолкал Одноухий.

      Это он зря сказал. Боги не любят необдуманных пожеланий.

      – О! У мальчиков проблемы? – осведомился вдруг веселый голос. – Может пособить маленько?

      Никого не было на этой полянке. Вот только что не было.