Белая Лилия. С. Н. Ходоров

которым предстоит пройти. Одна из таких дорог пролегала от небольшого полустанка, затерявшегося между лесистыми карпатских хребтами, к горной заимке, которая представляла собой что-то наподобие небольшого хуторка, вмещавшего в себя три избушки, больше похожих на хижины. Одна из этих деревянных избушек, выстроенная в гуцульском стиле, принадлежала давнему другу семьи Бровченко, заместителю главного архитектора львовского горсовета, любезно уступившему её Виктору в новогоднюю ночь. Таким образом, в последний день уходящего 1966 года весёлая компания друзей, поставленная на беговые лыжи, жизнерадостно отмеривала десятикилометровый маршрут от полустанка к хутору, в котором она и намеривалась встретить новый год. Виктор шёл первый, прокладывая в глубоком, девственно чистом, снегу первую, ещё ненакатанную, лыжню. Лиля, полной грудью вдыхая свежий морозный воздух, двигалась вслед за ним. Всё Лилино естество окутало какое-то невиданное безмятежное спокойствие. Ажурные, тихо ниспадающие с небес, снежинки оставляли свой влажноватый след на её куртке, лыжной шапочке и светящемся от тихой радости лице. Лиля наслаждалась солнечными бликами, которые заливали ярким светом заснеженные альпийские луга, восторгалась вполне ощутимым дыханием причудливых, уходящих далеко за горизонт, лесистых куполов карпатских вершин и ликовала, что впереди шёл любимый ею человек, который своей спиной закрывал её не только от редких порывов ветра, а и защищал от всех жизненных невзгод. А любимый человек, отталкиваясь палками и попеременно передвигая лыжи вперёд, уверенно скользил на них мимо вечнозелёных сосен и елей, обсыпанных, серебристым свежевыпавшим снегом. Он думал, как здорово, что Лиля рядом с ним и как хорошо, что они вместе встретят новый год, что его идея отметить зимний праздник в карпатской глуши претворяется в жизнь. Ещё подсознательно Виктор размышлял о том, как в горной хижине, в которую по его расчётам они должны прибыть через два часа, найти заветный уголок, где можно было бы уединиться с Лилей с тем, чтобы заняться с ней самым интимным. Было бы глупым полагать, что ежедневные поцелуи на парковых лавочках и в последнем ряду кинозала во время последнего сеанса тяготили Виктора. Пухлые податливые губы Лили всегда манили его, совместными усилиями они вкладывали в поцелуй нежность, тонкость и остроту чувств, которые невозможно было передать словами. Знаменитый психиатр Зигмунд Фрейд в своих трудах писал, что природой мужчины устроены так, что каждые пять минут они думают о сексе. Виктор не был фрейдистом: ему не приводилось читать исследований австрийского доктора, да и вряд ли их можно было получить в советских библиотеках. Он и не причислял себя к товариществу сексуально озабоченных и, конечно же, каждые пять минут его мыслительный аппарат не воспринимал информацию о том, что избегали говорить в советских школах. Но старик Фрейд был тысячу раз прав, об интимной близости он думал каждый день, как наяву, так и в невероятных эротических сновидениях, от которых он с трудом отходил, принимая по утрам отрезвляющий ледяной душ. Получалось,