Алый. Юрий Коваль

перешёл границу!

      Тревога!

      В ружьё!

      Через две минуты на заставе остались только дежурные. Словно ветер сдул пограничников, да так ловко сдул, что они оказались там, где надо…

      Кошкин и Алый очутились у горного озера. Там, в озере, плавали форели – тёмные рыбы с коричневыми звёздами на боках.

      На берегу Кошкин увидел знакомого старика, который вообще-то жил неподалёку, а сейчас удил форель. Этот старик нередко помогал пограничникам.

      – Здравствуй, Александр, – сказал Кошкин.

      Старик кивнул.

      – Никого не видел? – спросил Кошкин.

      – Видел.

      – Кого?

      – Босого мужика.

      – Тю! – сказал Кошкин. – Какого босого мужика?

      – Тю, – сказал теперь старик Александр. – Косолапого.

      Кошкин плюнул с досады: он вспомнил, что босым называют медведя.

      – А больше никого не видел?

      – Видел.

      – Кого?

      – Обутого мужика.

      – Ох, – рассердился Кошкин, – дело говори!

      Но старик Александр дело говорить не стал. Он любил говорить странно и шутливо, поэтому сейчас он просто ткнул пальцем в сторону лысой горы. Но Кошкину и этого было достаточно. Он сделал Алому знак, и они побежали в ту сторону.

      Было тихо, тихо, тихо. Но вдруг откуда-то сорвался ветер, закрутился колесом и донёс до Алого запах, странный, недобрый. Тронул ветер верхушки ёлок и тревожно затих и так притаился, как будто ветра и не было на свете…

      Алый взял след. И теперь Кошкин продирался за ним через густые терновники, скатывался в овраги, поросшие ежевикой. Алый шёл по следу возбуждённо – острый, чужой запах бил прямо в нос.

      Алый зло залаял, и сразу Кошкин увидел человека – на дереве.

      Он сидел на дереве, на дикой яблоне: словно пантера, прижался к чёрному корявому суку.

      – Вниз!

      И человек спрыгнул с ветки и, отряхиваясь, заговорил:

      – Да я так просто, яблочков хотел пожевать, яблочков.

      – Оружие – на землю!

      – Да нет у меня никакого оружия, – сказал человек. – А я так просто, яблочков хотел было пожевать, кисленьких.

      И вдруг он прыгнул на Кошкина и в ту же секунду оказался на земле, потому что Алый сшиб его с ног и прокусил руку, сжимавшую нож.

      – О-о-о! – закричал человек, а потом замолчал – так страшно было увидеть над собой раскрытую собачью пасть…

      Когда Кошкин вёл его на заставу, он всё бубнил:

      – А я-то яблочков хотел было пожевать… – А потом оглядывался на Алого и говорил: – У-у-у! Дьявол проклятый!

      Алый бежал сбоку, и что он думал в этот момент, сказать трудно.

      Так и служили Кошкин и Алый на границе.

      Командир заставы часто посылал их в секрет. Они прятались в кустах и следили, чтоб никто не перешёл границу.

      Они так прятались, что их нельзя было увидеть, а они видели всё. Словом, секрет.

      Пробегал мимо заяц – они даже и не шевелились. Если пробегал шакал, тогда Алый думал: «Беги, шакал, беги. Жаль, что я пограничная собака, а то бы я тебе уши-то