Ассистент. Алёна Сола

и вас как родных.

      – Чушь, – выплюнула Санни и вернулась на своё исходное место.

      – Мы хотим съехаться.

      В Санни будто ударила молния, да так сильно, что она не могла пошевелить ни одной конечностью. Это просто абсурд, они знакомы всего пару дней.

      Стоп.

      Девушка мотнула головой. С момента последнего обсуждения Роба прошел почти месяц. Он говорит, что любит, что примет чужих детей… А ещё ему были нужны деньги на бизнес, которые так любезна отдала мать. Прекрасно.

      Он не хочет отпускать свой банкомат и сделает для этого всё что угодно, а она этого не замечает.

      – Когда? – сухо спросила Санни.

      – На следующих выходных он перевезет вещи.

      Ещё одно потрясение густой смолой пробирается в легкие, становится трудно дышать. Этот мужчина собирается жить в их доме. Ходить по их полу. Дышать с ними одним воздухом.

      – Отлично, – откликнулась девушка, пока Нэнси пристально изучала свои ногти, – значит к следующим выходным меня не будет в этом доме.

      – Что ты сказала? – мать незамедлительно кинула острый взгляд на лицо своей дочери. Такой взрослой, что может ей перечить и угрожать своим скорым отъездом. – Мне послышалось, верно?

      – Нет, не послышалось.

      Санни сама не была уверена в том, что говорит. Она определенно не хотела жить с этим мужчиной, но и уезжать, по правде говоря, ей совсем не хотелось.

      Слова назад не вернешь, да и зачем? Её восемнадцать, она сама вполне способна обеспечить себя, так почему не стать наконец ответственной за свою жизнь?

      – Я не собираюсь каждый день видеть этого альфонса на кухне. Или в туалете. И уж тем более в твоей спальне, – на последней фразе лицо Санни сильно скривилось. – Я останусь в том случае, если его здесь не будет.

      На щеках Нэнси образовались пару мокрых дорожек. Она старалась держать лицо, выходил скверно.

      – Дело твоё, – наконец отозвалась она и поднялась с кровати. – Ты уже взрослая и можешь делать что хочешь, – она остановилась на пороге перед тем, как сказать последнюю фразу и уйти на работу. – Тебя здесь никто не держит.

      Дверь захлопнулась, оставляя на душе Санни неприятный осадок. Видимо мама настроена вполне серьезно, раз готова пожертвовать дочерью ради очередной дозы чувства под названием «любовь».

      Вот только это ни черта не любовь. Она врет сама себе, убеждает, а потом страдает, заявляя, что никогда в жизни больше не влюбиться. Правда уже в следующее мгновение на пути встает очередной «Роберт», который с радостью вселит в неё это ложное чувство.

      Благодаря Нэнси, девушка перестала надеется, что на свете есть место этому чувству. Верить, что оно реально.

      Оно не может быть реально. Даже любовь матери к ребенку прямо сейчас угасала прямо на глазах.

      Санни не верит в любовь. Больше не верит.

      Её никто не любит, она никого не любит. Зачем делать жалкие попытки исправить это?

      За этими рассуждениями девушка провалилась в сон и не заметила, как очередное