Мой волк. Лана Морриган

пять.

      Мышка поворачивается и произносит:

      – Может, четыре или шесть. Дарить четное количество цветов – плохая примета, – на ее лице мелькает улыбка. – Если у вас, конечно, не скорбный повод.

      Капец какой скорбный. Возложу букет на пах и всплакну.

      Агата вновь забирается на лесенку и замирает – ждет моего ответа. Смотрит, приоткрыв пухлые губы. А я смотрю на них. Пристально. От нестерпимого желания поцеловать девчонку жжет в груди.

      – Так сколько? – произносит она, рвано выдыхая.

      – Шесть, – произношу я и делаю вид, что роюсь в кармане в поисках денег.

      Агата не комментирует мой выбор, отворачивается, и спустя мгновение я слышу ее взволнованный вскрик.

      Зверь решил за человека. Он лишь на мгновение завладел контролем, и я встал за спиной девчонки, плотно прижимаясь и упираясь каменным членом ей в бедро.

      И ладно бы я просто подошел вплотную, нет, я ухватил девчонку двумя руками за талию и вдавливал в себя, хвастаясь своим мужским началом и… концом. Это точно какой-то вирус, поражающий не только половую систему, но и головной мозг.

      – Что… что… вы делаете? – уточнила наивная мышка и мелко-мелко затряслась от испуга. Ведь и так понятно, что я делаю – пытаюсь произвести неизгладимое впечатление. – З…з…здесь камеры стоят, – произнесла она, не осмеливаясь двинуться с места.

      А зверь решил добить девчонку и утробно зарычал:

      – Моя…пар-р-ра…

      Она перестала дышать. Цветы из дрожащих рук полетели на пол.

      «Отойди, идиот, – приказал я себе мысленно. – Проверил – не ведьма. Та бы уже давно скрутила в бараний рог и заставила рыдать как пятилетку, а теперь ослабь хватку, забери цветы и подари их обиженной паре».

      А я не в силах двинуться с места. Со мной такое впервые. Я даже Лесю смог отпустить после первой нашей встречи, а сейчас как прирос к земле.

      – Отойдите! – попросила мышка срывающимся голосом, глубоко и шумно вдохнув.

      – Не могу, – зачем-то ответил я честно.

      Как можно отойти, если я словно счастье держу в своих руках. Невероятно хрупкое и чертовски запретное.

      Я склонил голову и, закрыв глаза, втянул дурманящий аромат ее кожи. Вкусная. Идеальная.

      Да что я творю?!

      Я развернул девчонку лицом. Агата пошатнулась на лесенке и по инерции вцепилась в мои плечи. Опустила испуганный взгляд на свои руки и отдернула их. Точно мышонок – прижала кулачки к груди, не моргает, смотрит глазищами, ожидая моего следующего шага.

      – Я уже говорила, вы меня с кем-то путаете, – прошептала она, покрываясь румянцем. – Я вас вижу второй раз за свою жизнь, – добавила аргумент, который, по ее мнению, должен был меня вразумить.

      Я же наблюдаю за движениями ее губ. За тем, как розовый язычок проходится по нижней пухлой губе, провоцируя на безрассудство. И я поддаюсь на провокацию, тянусь, желая поцеловать.

      Девчонка охает, озирается и возвращается ко мне взглядом. Ее зрачки расширяются, дыхание частит.

      – Нет! – вскрикивает она, изворачивается и остужает мой пыл водой из