Быть собой. Евгений Сергеевич Бучельников

если не прикасаться к нему. Я нашёл кол в Малых Карелах. Когда я снял его висящим на стене, мои руки горели. Помню, меня пытали в разное время на охоте вампиры. Но те пытки словно детские игрушки по сравнению с болью от дерева.

      – То есть, ты не можешь его даже потрогать? Как оно может убить?

      – Я просто сгорю, – пожал плечами Валера и достал телефон. – Смотри, это дуб на опушке в Малых Карелах. И к нему тоже нельзя прикоснуться. Сегодня мне показала его одна чокнутая профессорша. Она едва не спалила меня святой водой.

      – Временами ты этого заслуживаешь, – вставил Илюха. – Тоша, я не верю, что у тебя нет ни единой зацепки относительно этого. Увидев слова про Род, и я бы вспомнил про язычников.

      – Есть кое-что. Как-то давно отец привёз книгу из Верхней Тоймы, местного Свято-Георгиевского храма. Вскользь там упоминается некое дерево, за которым должны следить все монахи близлежащих церквей. Его посадила молодая девушка, которая вскоре после этого вернулась в Европу. Говорят, она была из портового городка Росток, что сейчас в Германии. Она наказала монахам беречь дерево, оно поможет нести в этот мир свет божий.

      – Её звали Магдалена? – спросил Карпов.

      – Откуда ты знаешь?

      – Всё та же чокнутая профессорша. Итак, на нас свалился кол, который может сжечь всё, что имеет отношение к аду. Я дарю тебе его, мой друг, – обратился Валера к Илюхе. – Не знаю, когда ты соберёшься, но ты должен опробовать его на охоте. Наверное, он работает также, как и серебро.

      – Меня больше интересует, как язычники и христиане нашли общий язык, – задумчиво сказал Тоша. – И зачем по факту немке приезжать в бывшую Новгородскую республику? Что может быть общего между этим?

      – Вообще, её имя Елена. Вполне возможно, она родом отсюда. Антоша, кажется, ты сдаёшь позиции, – нарочито разочарованно подколол Карпов.

      – Мне просто нужно больше времени. Ты слишком привык к тому, что я ходячая энциклопедия. Во-первых, я ещё раз перечитаю книгу храма. Во-вторых, отец может поискать другие, у нас достаточно старых церквушек в области.

      В сенях послышалось движение: в дом заходил Худяков-старший. Незнакомому человеку трудно было поверить, что Антон – его сын. Иван Кузьмич потому и стал кузнецом, что с детства обладал исполинскими размерами. Годы наложили на мужчину свою тень, и когда-то разрезанный на квадраты пресс титана постепенно исчезал. Но Иван Кузьмич всегда уважал выбор сына и гордился тем, что тот мечтает стать изобретателем. От отца Тоша унаследовал большие честные карие глаза, а также стальной характер и волю, которые парень проявлял в достижении целей.

      Кузнец снял рабочую одежду и прошёл в комнату, где сидели три друга.

      – Наконец-то вы решили нас посетить, – то ли с радостью, то ли с укором молвил Иван Кузьмич. – Сейчас ни в чём нельзя быть уверенным. Может, вас нет уже давно.

      – Мы не гостили у вас только три недели, – невинно заметил Илюха. – У студентов не так много пробелов в расписании.

      – Чутьё сегодня подвело вас, – сказал