Охота на королеву. Александра Рай

Верховную, как букашку.

      – Она имеет право говорить с тобой, как ей вздумается, жена, – в круг заступил Темный Бог, одетый в темные одежды и длинный плащ. – Это мои жрицы, и они отмечают праздник осеннего равноденствия. Чего же ты здесь забыла?

      Богиня с усмешкой рассматривала Бога.

      – О, любезный Драйтен, – протянула она, – я оказалась здесь потому, что это маленькое существо решило вызвать меня, – и она завела за спину руку и вытащила из-за спины сверток с младенцем. Держа сверток двумя пальцами на вытянутой руке, она продолжила:

      – Это создание где-то научилось способам призыва меня, и я оказалась внезапно над её кроваткой, в темной спальне. Сдается мне, – она окинула взглядом женщин в каменном круге, – это ребенок одной из вас. Как же может ребенок с такими ошеломительными силами иметь в матерях ведьму?

      Верховная напряглась, и я поняла, кто этот ребёнок.

      Этим ребёнком была я.

      – Остановись, жена, – Бог поднял руку в предупреждающем жесте.

      – Зачем мне останавливаться? – она улыбнулась, и извлекла из свертка ребёнка за ножку. – Я сейчас всё приведу в равновесие. У темной матери не может быть светлого ребенка, даже если эта мать изменила своей Богине.

      Она занесла вторую руку над младенцем и погрузила её прямо в маленькую грудку. Ребёнок заплакал, а я вдруг ощутила, как мою грудь буквально разрывает на части.

      Богиня вытащила руку из груди ребенка, вытягивая следом и нити светлой силы. Ребенок плакал от боли, но Богиня не останавливалась, пока ребенок не замер, синея на глазах.

      – Лови, еретичка, – она сошла с камня, подошла к Верховной и протянула ей тело ребенка. – Теперь всё на своих местах – темная ведьма и её ребёнок, у которого больше нет светлых сил. Тебе же, божок, я советую лучше обучить своих жриц поклонению. До встречи.

      Богиня хлопнула в ладоши над головой и исчезла. А верховная с ужасом упала на колени, сжимая крохотное безжизненное тельце.

      – Темный Бог! – взвыла она, поднимая голову вверх, туда, где в оцепенении стоял Бог. – Спаси моего ребёнка! Спаси мою дочь! Она не виновата в нашей ссоре с Богиней!

      Бог медленно подошел к Верховной, склонился над ней, и положил ладонь на грудь ребенка.

      И именно в этот момент боль в моей грудь потеплела и медленно растворилась.

      – Не ты виновата в ссоре с Богиней, а её жизненные ценности. Вера в Светлую Богиню, которая всегда оставалась мудрой, независимо от ситуации, пошатнулась после последних изменений в правилах семейных ценностей.

      – Я не готова принимать эти ценности! – воскликнула Верховная, вытирая ладонями слезы со щек. – Я ушла от мужа именно поэтому! Я не хочу терпеть такое отношение!

      – Успокойся, – Бог погладил Верховную по голове, – Тебе не нужно больше этого делать. Я буду защищать тебя и твой круг. Но ты должна пообещать мне.

      – Что? – женщина прижимала к себе ребенка, который обнял ей за шею.

      – Ты создашь ковен, который будет принимать к себе женщин, которые пострадали от влияния веры в Триединую Богиню.