Лиефдэ Вур. Гарри Уайкс

подмигивает ей.

      Увидела, как влюблённая парочка шла мимо кафе, откуда чуть позже вылетели мелкие осколки.

      Мириэ затушила окурок и пошла домой.

      4.

      Может это то самое, о чем меня просил Ридчарсон? Он как будто знал! Передо мной сидит девушка, хорошо выглядит. Только жаль, что она грустная, и о чем-то думает.

      – Марабелла…, – неуверенно начал Хьюго.

      Он заметил, что рядом с рукой девушки стоял бокал вина, который она тут же осушила.

      – Можно просто Мари, – сказала девушка, ставя пустой бокал на стол, едва сдерживаю мурашки на лице.

      – Хорошо. Мари, что тебя тревожит? – спросил писатель и повернулся к окну.

      – Нет, что ты? Может и, кажется так, но на самом деле все хорошо, – она постаралась выдавить из себя улыбку, но особо ничего не получилось.

      Не нравятся мне подобные начала любых разговоров, потому что, и сказать нечего, и человек рядом с тобой молчит. Наверное, это очередной провал и не появится книги о любви. Мой редактор будет очень зол.

      – Как будет называться твоя следующая книга? – неожиданно спросила девушка.

      – Я пока не придумал, но, усердно работаю над этим, – писатель подарил девушке свой внимательный взгляд.

      – Можно мне попытаться угадать? – радостно произнесла Марабелла.

      Еще несколько секунд назад он готов был встать, смахнуть крошки со стола, ну или свои глупые фантазии, что якобы симпатичен этой девушке. Хьюго был намерен распрощаться с просьбой от редакции, разорвать контракт и заключить новый с другой. Писать дальше свои книги, наполненные мрачностью и скептизмом вперемешку с бурной фантазией. Но она его остановила.

      – Хорошо! – согласился писатель.

      – Это будет похоже на твой новый роман, который, я еще не успела прочитать, но уверена, он станет очередным шедевром?

      – Нет, – лукаво ответил Хьюго.

      – Я по твоим глазам вижу, что ты мне врешь, – улыбнулась девушка.

      – Мари. В моих понятиях нет такого, чтобы обманывать людей, разве что пошутить, сказать неправду, – он позвал официанта, – и сейчас ничего из этого нет.

      В «Тартабросе» день близился к своему завершению. В отдельных уголках еще оставались сидеть кучки людей. Часы на стене показывали семнадцать часов.

      Подошел парень в белой рубашке и черных брюках.

      – Нам, пожалуйста, еще вина, – начал Хьюго.

      – «Тэнтадор», красный! – продолжила девушка.

      – Ты разве любишь испанское?

      – Я просто обожаю этот язык! Занимаюсь его изучением.

      – Восхитительно, – добавил писатель, – надеюсь, в будущем, у меня будет такая возможность, что я смогу взять у тебя пару уроков!

      – Непременно! Только сначала мне надо вспомнить его, – она показала одну из немногих своих настоящих улыбок, в которую потом влюбится писатель.

      Официант занес ручкой у себя в блокноте пометки и ушел. Тишину нарушила девушка.

      – Так не честно! – Марабелла попыталась сделать вид обиженной девочки.

      – Ну