Не было бы счастья…. Анна Андрукевич

Нинку за версту, зато к ней неудержимо, видимо силой тяготения, которая притягивает космический мусор к планетам, влекло проходимцев всех мастей, поэтому наша утренняя звезда настолько часто появлялась во дворе в ранние часы в растрепанных чувствах, что это уже было просто банальностью. Никто бы не обратил внимания на ее явление и в этот раз, если бы оно не сопровождалось столь масштабными разрушениями.

      Именно поэтому никем и никогда доселе не написанная ария Жизели исполнялась с удвоенным жаром, ведь к полному и безоговорочному клубному облому, к которому Нинка удивительным образом никак не могла привыкнуть, добавились страдания из-за побитой микромашинкиной морды, которая стала еще больше походить на печального пекинеса, необходимость отбиваться от обвинений, а также перспектива ответственности за нанесенный ущерб, включая, судя по недобро поблескивавшим сквозь слезы глазам рыжей почтальонши, еще и моральный. Но в целом, если бы в ряды зрителей затесался суровый и неподкупный цензор, который сподобился бы вырезать из Нинкиного монолога все не предназначенное для детей до 16, то вся суть его свелась бы к короткому: "Понаставят помоек посреди двора, ни пройти, ни проехать!"

      Мне, впрочем, надоело наблюдать за дворовыми страданиями уже через пару минут. Намного интереснее, чем там без меня занималась Майя, а именно – что у нас на завтрак! Я согласен с высказыванием, что завтрак – главный прием пищи. Главнее только ужин. Ну, может, еще пара перекусов. Вообще весь мой жизненный опыт безоговорочно утверждает, что поесть в любое время дня или ночи лучше, чем оставаться голодным по графику. Да и наши совместные с Маей приемы пищи очень укрепляют нашу близость. Например, утром она всегда снует по кухне с деловитым видом и, предвкушая рабочий день, рассказывает мне о своих планах, ожиданиях, сомнениях и беспокойствах так, словно я и правда ее слушаю. Вообще слушать женский щебет лучше с набитым ртом, чтобы хруст еды заглушал слова, а не то еще не дай бог можно все это понять. А понять женские печали по поводу того, что какая-то ее коллега опять притащится на работу в очередной обновке, и все снова будут это обсуждать, сомнения насчет собственного повышения, ведь всем понятно, что шеф наверняка спит  с кем-то из их отдела и повысит он без сомнений именно ее, а не честную труженицу, коей является Майя, надежды, что в конце месяца дадут премию с подробным перечислением всего ненужного барахла, которое можно будет прикупить на этой почве, не может ни одно здравомыслящее существо. И все-таки, когда Майка щебечет свою неудобоваримую фигню, она такая милая! А еще в промежутках между щебетом она пихает мне всякие вкусности и нежно зовет котеночком… Впрочем, времени на щебет по утрам у Майи не так много – работа не ждет! А значит и мне стоит поторапливаться. Словом, я направился на кухню похрустеть едой между ушами.

      Завтрак, как всегда, не разочаровал, так что я еще доедал, когда Майка чмокнула меня в макушку, насмешливо дала указание оставаться за главного,