Девочки из первого "Г". Ирина Геннадьевна Азина

ты меня спрашивала, просто иди уже, куда шла, и оставь меня в покое!

      – А вот и не пойду!

      – А вот и пойдешь!!

      – Не пойду, и всё тут!!

      – Что ты вообще от меня хочешь, ты можешь сказать нормально?! Я на урок опаздываю.

      – На урок она опаздывает, нашлась отличница… ах – ах! А я вот возьму и не пущу, будешь здесь со мной сидеть, под пальмой… хга-га-га, – эта дылда ржёт, как кобыла, и злобно щурит свои тупенькие глазки.

      – Сгинь с дороги! Дай пройти! – я уже разозлилась не на шутку; а всем известно, что разозлясь не на шутку, мне свойственно напрочь забывать об опасности, и тогда размеры и потенциальная сила противника перестают иметь какое-либо значение.

      Короче говоря, оттолкнула я эту самую Киржакову так, что она каким-то образом ударилась своей глупой башкой о деревянную кадку. Не так, чтобы убиться насмерть, но обидно. В результате, на ближайшем же родительском собрании, донельзя удивлённая РимИванна выговаривала моим родителям, сидевшим рядком, как два настороженных воробья:

      – Вы знаете, за мою доо-олгую педагогическую жизнь я видела разных, очень разных детей. – – Но ваша Ника… нет, вы только не подумайте, что я хочу сказать о ней что-то плохое… но она ребёнок очень сложный! Обычно дети, которые хорошо учатся, и ведут себя хорошо. Тем более девочки. А у вашей дочери прекрасная успеваемость, память великолепная, но поведение… я просто не знаю, что и думать. То её ставим в пример всему классу, то вдруг такое хулиганство… ведь даже мальчишки жалуются – она их линейкой бьёт и таскает за волосы! Да-да, я бы и сама ни за что не поверила, если бы не видела собственными глазами… вам обязательно надо с ней поговорить!

      Нужно сказать, что для моих родителей это были новости не первой свежести. Уже и в детском саду стало ясно, что мне под горячую руку лучше не попадаться, а то хуже будет. Как сейчас помню себя, стоящую навытяжку перед столом воспитателя, а рядом бьющийся в истерике мальчик, который пытался сначала отобрать у меня что-то, а потом и долбануть меня этим чем-то по башке, но вместо этого получил по башке сам, и чувствительно. Воспитатель строго и сердито выговаривает мне, что вести себя так нехорошо, а я стою и думаю: «Лишат меня за это обеда или нет? Хоть бы лишили! Ведь, когда мы шли из музыкального зала мимо кухни, на весь коридор воняло гороховым супом…» Вот и теперь, стоя за классной дверью, в приоткрытую щёлочку я отлично слышала всё, что было сказано, и горько думала…но уже не про суп, а вот про что: разве, если человек умеет за себя постоять, это так уж плохо?! Значит, нужно покорно терпеть насмешки, издевательства, угрозы, наконец? Ну нет, увольте! Когда меня бесконечно изводят глупыми приставаниями и не понимают человеческих слов (а я не раз и не два пытаюсь решить конфликт словами, прежде чем пустить в ход кулаки, а точнее – когти), где-то внутри поднимается дикая ярость, не дающая ни малейшей возможности хоть мгновение ещё терпеть несправедливость. Именно так – несправедливость! Вот что раздражает больше всего. Несправедливо, когда день за днём тебя тычут, теребят и обзывают