Останься. Катерина Лазарева

идеалистка, не потерявшая веру в добрый и справедливый мир даже после беготни по детдомам. Мне ведь пришлось выяснить, где она, как и что, когда я всё-таки принял решение исполнить последнюю волю её отца.

      Конечно, я не вписываюсь в картину её мира. Стал очередным препятствием к счастью, в возможность которого Лизавета всё-таки верит. До последнего, упорно – так же сильно, как не верю я.

      Пришлось познать жизнь. Зарядиться здоровым цинизмом. И ей придётся.

      Но я какого-то хрена собираюсь обеспечить ей хотя бы видимость безопасности и возможности счастья. Оградить её от всего кошмара, что ей только предстоит. От всего, с чем она столкнулась бы без меня.

      Только Лизавета об этом никогда не узнает. Да и не поверит всё равно. И не надо.

      *************

      – Я уже устала. Хорошо, что вовремя ушли, – почти сонно говорит она.

      Впервые обращается ко мне так непринуждённо, когда мы наедине. Вряд ли даже сама сознаёт это. Но я почему-то замечаю.

      Мимо проносится почти ночной город. И я зачем-то слежу за всем, что вижу по пути. Вожу аккуратно, не превышаю. Не езжу так, как привык один.

      Мутное небо, сырой воздух, мокрый асфальт, клубы дневного и ещё не развеявшегося тумана. Весна только началась, и отголоски зимы чувствуются. Мне нет до этого дела.

      Но Лизавета может замёрзнуть. Слишком лёгкое платье, да и пальто сверху мало спасает. Ноги вообще открытые…

      Я включаю печку.

      Не знаю, почему даже в мыслях называю жену полным именем. Лизавета. Длинно, почти холодно. Держу дистанцию?

      – Ты справилась. Да и вечер был не так уж плох, – запоздало отвечаю на её реплику и бросаю быстрый взгляд. – Зато хоть какое-то развлечение для тебя.

      Лизавета хмурится, ёжась и засовывая руки в карманы пальто.

      – Ты знаешь всех тех людей?

      Неожиданный вопрос. Почему-то не думал, что она заметит, что что-то не так. Но судя по тону – заметила.

      – Лучше, чем они хотели бы.

      Преодолеваю идиотский порыв сказать, что всё будет нормально.

      Почти уверен – угроза не устранилась одним чёртовым приёмом. Но так же уверен, что справлюсь.

      Лизавета закрывает глаза и откидывается назад.

      Странно, я думал, её не устроит мой ответ. Что ей захочется деталей. Не ждёт, что я предоставлю?

      Что ж, и правильно.

      Странное ощущение снова накрывает и привычно впитывается в грудную клетку, вызывая злость.

      Хотел бы я, чтобы было по-другому? Не тот вопрос. Нужен другой. А я могу по-другому?

      Вдруг ловлю на себе тяжёлый взгляд.

      Лизавета словно улавливает мои мысли. И её явно не устраивают ответы на эти вопросы.

      Я почему-то вспоминаю её естественный смех над моей шуткой на том дурацком приёме.

      – Пара, которая с нами говорила до того, как мы сели за стол, – решительно начинает Лизавета. – Они немного странные. Кто они?

      Начинается мелкий дождик. Впрочем, не сомневаюсь, что превратится в ливень.

      Я усмехаюсь над её формулировкой. «Немного странные»… Наивная девочка. Хоть и умная.

      Возможно,