Медальон Эрсидаха. Вера Владимировна Поляруш

было страшно, и все-таки становилось как-то не по себе от этих молчаливых спутников.

      Наконец, она не выдержала, и, когда один из коконов приблизился, протянула к нему руки и попыталась схватить. Ей это удалось, но она тут же в ужасе разжала ладони, и кокон опять отплыл на небольшое расстояние.

      Лиза догадывалась, что находится в царстве мертвых, но теперь это стало очевидно. Кокон был ничем иным как безжизненным аморфным телом.

      Лиза судорожно забила ногами, чтобы оторваться от этой стайки трупов, но они шлейфом следовали за ней. Сколько времени продолжался этот бег под водой, она не знала. Но впереди стали появляться коконы посветлее, и она подумала, что это хороший знак. Может быть, это еще не совсем умершие, и можно будет установить с ними контакт или хотя бы спросить дорогу на другой берег, где ее уже заждался Страшка.

      Она подплыла к светлому кокону и схватила его, как сделала с предыдущим, обеими руками, будто заключая в свои объятия. Это был мужчина средних лет, он приоткрыл глаза, посмотрел на Веронику и снова их закрыл, нисколько не удивившись. Лиза разжала ладони, и мужчина плавно удалился.

      Теперь Лиза нашла себе занятие, и оно ей даже показалось увлекательным, это было похоже на ловлю бабочек сачком. Она хватала кокон, смотрела, кто внутри, и – отпускала. Перебрав с десяток тел, она начала различать мужчин, женщин, детей. У мужчин коконы были светлее, у женщин – темные и часто рваные, малыши лежали в светло-серых облачках.

      Она не могла это объяснить, да и не хотела. Главное было ясно – она в загробном мире, и, наверное, сама скоро станет таким же коконом. Но почему-то этот момент затягивается, и она все ещё остается Елизаветой, осознанной личностью, а вокруг нее плавают просто матрицы, бывшие когда-то человеками.

      Она почти достигла дна и увидела, как оттуда поднимаются огромные темные фигуры. Они окружили Лизу и стали протягивать к ней свои щупальца с присосками, она пыталась увернуться, но не тут-то было. Вскоре она вся была облеплена этими присосками, как банками во время ангины, которые ей ставили в детстве. Было неприятно, но так же, как в детстве, эта процедура приносила облегчение.

      Лиза почувствовала, что мысли о доме, о больной маме, об утерянном братстве больше ее не тревожат, она свободна и не привязана к земным проблемам, и единственно чего хотела бы – это остаться в этой гавани, чувствуя только покой и умиротворение.

      К ней приблизился светящийся шар, но на этот раз не огненный, а фиолетовый. Он также завис у нее над головой, но было не жарко, а совсем наоборот. Она почувствовала, как начинает коченеть от макушки до самых пяток, и от этого сковывающего холода некуда было деться.

      Нечеловеческая сила придавила ее ко дну. «Будто камень Баба Яга повесила», – вспомнила любимую сказку о сестрице Аленушке Лиза, и в то же время увидела перед собой Бабу Ягу. Причем точь в точь с иллюстраций Васнецова.

      «Как здесь оперативно мыслеформы работают», – и Лиза подумала, что может вот также представить кого-то посимпатичнее. Например… например…