Медальон Эрсидаха. Вера Владимировна Поляруш

сущности, но ему нужны были конкретные доказательства, что это не разбушевавшаяся фантазия больного разума, а если таких не находилось, то он пытался найти их опять же в мире цифр и формул. Он был из породы людей, у которых всё здесь и сейчас, миссию свою в будущем он видел в том, чтобы тайное становилось явным, и человечество в итоге перестало бояться своей тени. Когда тема высших сущностей начинала зашкаливать, он подбрасывал что-то провокационное.

      – Допустим, мне плохо. Вот мне плохо, и я начинаю кричать или раздражаться на всех вокруг. Кричать обидные вещи, такие обидные, что в нормальном состоянии даже и в голову бы не пришли, а тут что-то будто тебя толкает на эти слова, и они вылетают из тебя, как блевотина. А потом выясняется, что ты просто забыл поесть, надо было просто дать своему организму немного килокалорий, и он бы успокоился, и не ушла бы от тебя подружка в слезах, и не говорили бы коллеги, что ты еще та стервозина, в общем, нужно было просто пирожок съесть, и ты уже снова пай-мальчик или чудо-девочка с мягкой улыбкой и всепрощающим взглядом. И вот скажите мне после этого, кто мы такие? Звери или человеки? Нет, скажите! Ведь если увидеть себя со стороны в такие моменты, то сам собой ответ напрашивается – от гориллы мы или от кровососущих, но только не от высшего разума, – говорил Ленчик, и тут же попадал в перекрестный огонь сразу трех оппонентов. Только он молчал и загадочно улыбался, будто истина в последней инстанции уже опустилась на его чело. Ох и ненавидели же они его в эти минуты!

* * *

      Чайник засвистел так оглушительно, что, казалось, услышали в соседних домах. Вероника бросилась на кухню заткнуть его горячую пасть, чтобы не разбудить Марию Константиновну. Потом налила кофе, бросила ложку сахара и снова пошла в комнату Лизы. Часы показывали четверть первого.

* * *

      Гвоздь был очень странной формы. Лиза даже не сразу поняла, что это тот самый артефакт, в поисках которого они так глубоко зарылись в мокрый песок. Очередной раз опустив руки в глинистую массу, она почувствовала под пальцами что-то твердое. Оловянный предмет, вытащенный на поверхность, напоминал игрушечную шпагу – вверху рукоятка и острый конец внизу. Лиза хотела вытереть налипшую грязь, но Страшка заорал:

      – Не трогай! Дай сюда!

      Лиза испуганно протянула ему шпагу-гвоздь. Страшка схватил его лапой и… проглотил. Лиза застыла в изумлении.

      – Так надо, – сказал Страшка и направился к воде. Лиза пошла за ним. Огненный шар оставил ее и завис над ямой. Лиза почувствовала, что в голове открылся какой-то канал, или ей просверлили дырку, через которую плавно входил зеленоватый туман. Он наполнял ее изнутри, и она сама становилась частью этой зелени. Новые ощущения поглотили все ее внимание. Она даже не заметила, как они подошли к реке. Страшка оглянулся, посмотрел на нее и удовлетворенно кивнул. Он указал на противоположный берег.

      – Сейчас ты поплывешь туда и будешь меня ждать. Главное, в воде ни с кем не общайся. Затянут, и я тебя не вытащу. Поняла?

      Лиза кивнула и вошла в воду. Она была холодной