Посмотреть в послезавтра. Надежда Молчадская

с неоновыми стрелками – подарок учителя за мое усердие – показывали 2:20. Вот уже на десять минут опаздывал водитель.

      На железнодорожной станции, если ее можно так назвать, было пустынно. Небольшое строение из бревен напоминало избушку лесничего. Поезд, на котором я добирался до этой глуши, остановился на две минуты. Кроме меня из вагона вышли несколько пассажиров, которые вскоре растворились в темноте. Прибыл я в эту деревню по поручению профессора. Почему выбрал именно эту местность, он мне не объяснил. Мне велено выполнить свою работу и вернуться в Москву через несколько дней.

      Я – молодой микробиолог, подающий надежды. Так, во всяком случае, считает мой учитель – профессор микробиологии Владимир Яковлевич Устинов. Светило науки. Между коллегами его принято называть «ВЯ». Прозвище короткое, но полностью ему соответствует. Привычка профессора подходить со спины и делать «ЦУ», бормоча на ухо. На практических занятиях всегда выделял меня, вот и на этот раз поручил мне изготовить 20 пробирок с вакциной от пневмонии. И отправил на вакцинацию в захолустье, инструкцию я должен получить по прибытии. Я уже начал думать, что про меня забыли, как вдруг из темноты послышался гул мотора. Молодой парень лет двадцати четырех выскочил из грузовика и, покашливая в кулак, начал извиняться.

      – Здрасте, прошу прощения, задержался маненько. Меня Федором кличут, будем знакомы.

      – Владимир, – я протянул ему руку, он вытер ладонь о правую штанину и сжал мою руку, сила чувствовалась в этом парне.

      – Машина заглохла по дороге, цельный день мотаюсь туды-сюды, одна машина в округе, – оправдывался Федор.

      Мы сели в машину и помчались по колдобинам. Я плотно прижал к себе термоконтейнер, боялся, что в любую минуту он может вылететь через лобовое стекло.

      – Василь Степаныч наказал везти вас к тетке Авдотье. Небось, пирогов уже напекла, поди дожидаться старуха гостя.

      Через минут пять вдалеке появился мерцающий огонек из окна.

      – Вот вам туды, где лампадка светит.

      «Ну слава Богу, сейчас завалюсь спать», – заранее мечтал. Федя заглушил мотор. Вышли из машины и стали пробираться через заросли – тропинки не наблюдалось. Войдя в дом через сени, мы попали на кухню. В левом углу находилась печь, чисто выбеленная, в правом – окно с горящей лампадкой и небольшой деревянный стол с двумя табуретками. На столе стоял таз, накрытый полотенцем, на стене – несколько деревянных полок из неотесанных досок, полностью заставленных банками, – вот, пожалуй, и все, что сразу зафиксировали мои глаза.

      – Здрасте Вам. Я – Авдотья Лукинична.

      Передо мной стояла худощавая, невысокого роста пожилая женщина с большими голубыми глазами. Ее пристальный взгляд смущал меня: она смотрела на меня, как будто изучала музейный экспонат. Белоснежный платок на голове подчеркивал плавный овал ее лица. «В молодости явно слыла красавицей», – подумал я.

      – Володя. Очень приятно познакомиться.

      – Знам, знам, как звуть, когда пачпорт развернуть, – смеясь, проговорил