Фантастический Калейдоскоп: Ктулху фхтагн! Том II. Александр Лещенко

Гаала

      Вадим Вербицкий

      Я набивал свою пенковую трубку табаком, готовясь насладиться длительным, неспешным курением, чтобы после этого отправиться в постель, как вдруг позвонили в дверь. Перед тем, как повернуть замок, я посмотрел в глазок, недоумевая, кто мог прийти в столь поздний час, и увидел искаженное линзой лицо Талбота, моего соседа, проживающего этажом выше. Недолго думая, я открыл ему и сразу опешил, поскольку он, не церемонясь, скользнул внутрь, оказавшись в моей квартире раньше, чем я успел что-либо сообразить.

      Заметив его необычайную взволнованность, я подумал, что должна быть достаточно веская причина, чтобы вести себя таким образом. С некоторым сомнением я закрыл дверь, предполагая, что случилось что-то очень серьезное и Талботу, по всей видимости, нужна помощь.

      Его тяжелый подбородок нервно подрагивал, толстые губы странно кривились, волосы его были всклокочены и завитками налипли на лоб. По виду, Талбот является характерным провинциалом, с крупными, грубоватыми чертами на почти квадратном лице, с маленькими глазами, над которыми топорщатся густые брови; такая же грубость явствует в его крепком, коренастом сложении. Я отметил, что его бесцветные глубоко посаженные глаза в сочетании с бледностью кожи придают ему трупный вид.

      Я предложил ему воды и он, буквально вырвав стакан из моей руки, быстро и лихорадочно его осушил. Затем он извлек из кармана платок и вытер им губы и вспотевший лоб. Когда с лестничной клетки послышался шум, – кто-то из жильцов громко хлопнул дверью своей квартиры – Талбот вздрогнул, испуганно всматриваясь в темноту прихожей.

      Я не спешил с вопросами, давая ему возможность отдышаться. Широко раскрыв глаза, он с нервозной подозрительностью осмотрел комнату, будто опасаясь найти в ней причину своего страха, при этом сцепив пальцы обеих рук, словно в мольбе. В тот момент я заприметил кровоподтеки на его левой кисти.

      Я призвал своего соседа взять себя в руки, пододвинул ему кресло, глядя, как мечется его взгляд. Спустя несколько минут Талбот, наконец, опустился в кресло, обхватив голову руками, и выдал сбивчивую, нечленораздельную речь, из которой я с трудом сумел разобрать лишь несколько фраз, прозвучавших, словно лихорадочный бред: «Мы вызвали… у нас получилось вызвать его… моя Лилиана! Нет… нет!»

      Затем он надрывисто всхлипнул и, уставившись в пустоту, произнес:

      – Он забрал ее. Мы не верили, что у нас из этого что-то выйдет, но все получилось, точно так, как описано в книге… будь она проклята!

      – Что за книга? – резко спросил я.

      И тут, мой испуганный сосед одарил меня взглядом, в котором одновременно читались и страх, и стыд. Когда он, запинаясь, продолжил, я уже открывал стеклянную дверцу своего книжного шкафа. Но пустое место в верхнем ряду, там, где должна была стоять книга, я заметил прежде, чем коснулся блестящей фурнитуры. В ужасе и негодовании я посмотрел на бледного, оправдывающегося