По праву короля. Галина Дмитриевна Гончарова

не одобряют. Одно дело, когда после боя, в горячке…

      Не сказать, что Флейна за такое благословляет, но и проклинать не будет. А если сейчас попробуют обидеть Тиру, возможно худшее. Вплоть до болезней, бесплодия, или вообще – смерти в первом же бою. А к чему кроликам – мечи? Им для жизни другое потребно, уж никак не воинское дело…

      Шуточки были, но к ним Тира привыкла. Подождем до первого испытания, тогда и посмотрим, кто будет смеяться последним.

      Уэльстер, Дорсан.

      Барон Фремонт явился с раннего утра. В парадном камзоле, при оружии и с громадным букетом цветов, половину из которых Лиля забыла еще во времена оны. Когда в школе прошли ботанику.

      – Ваше сиятельство, граф Иртон.

      Джес поклонился в ответ.

      – Позволено ли мне будет принести свои извинения…

      – Барон, – Джес смотрел холодно. – Ради нашей прошлой дружбы я забуду о вчерашней ситуации. Но видеть вас более никогда не желаю.

      Эдвин вздохнул.

      – Граф, мне очень жаль. Я всего лишь хотел…

      – Познакомить мою жену со своим близком другом, – припечатал Джерисон, давая понять, что все знает и верит Лилиан.

      Эдвин сощурился, становясь похожим на больную крысу. Почему Джерисон раньше не замечал этого сходства?

      – И что в этом удивительного? С прошлого вашего визита я понял, что у вас с супругой не лучшие отношения…

      – Это было давно и неправда, достопочтенный Фремонт, – мурлыкнула Лиля, подходя к супругу.

      Ляля и Нанук, которые сопровождали ее сегодня, косились на барона вполне себе плотоядно. А что? Попробовали человеческой кровушки? Теперь это стррррашные собаки – людоеды. Ляля – точно.

      Барон склонился перед графиней в низком поклоне по всем правилам этикета.

      – Ваше сиятельство, я понимаю, что вчера…

      – Произошло досадное недоразумение. И прошло, – отмахнулась Лиля.

      – Позволен ли мне будет преподнести вам эти скромные цветы в знак моего глубочайшего сожаления о происшедшем?

      Лиля положила руку на плечо мужа.

      – Джерисон?

      Граф тряхнул головой.

      Накал сцены сбился, вызывать мерзавца на дуэль уже не хотелось, ну и…

      – Эдвин, иди отсюда.

      – А? – опешил барон.

      – Идите, достопочтенный, к другу, – Лилиан безмятежно улыбалась. – Желаю вам провести с ним в компании еще не один год. И чтобы вас никто не разлучил.

      Эдвин поперхнулся.

      Да, армейские шуточки, они такие, своеобразные.

      – Ваше сиятельство…

      Но никто уже не обращал на него внимания. И ведь даже на дуэль не вызовешь.

      Лиля повернулась к Джерисону.

      – Сегодня к завтраку у нас мороженое. Я вчера смешала.

      – Великолепно! А где Мири?

      – Сейчас спустится. А остальные еще спят.

      Барон зло поглядел на семейство Иртон.

      Семейство и не заметило, а вот собаки ответили ему дружелюбными такими взглядами… С одной вирманской шавкой он бы справился. Но с двумя? Они вдвоем кабана завалить могут.

      Пока еще