Город Брежнев. Шамиль Идиатуллин

любая столовская еда. Все-таки надо сходить на обследование. Но сперва надо затолкать туда Вадика, он все чаще на салаты жалуется, может, печень шалит, а такое запускать нельзя, подумала Лариса решительно и от этой решительности почти не вздрогнула, услышав:

      – Вот тут помощь объединения и пригодится, верно, Лариса Юрьевна?

      Лариса сдержанно кивнула, судорожно пытаясь сообразить, о чем идет речь, хотя бы приблизительно, и что делать, если от нее потребуется развернутый ответ. Мария Владимировна, к счастью, кивком вполне удовлетворилась и продолжила:

      – Соответственно, и с этой стороны мы поддержку обеспечим, по школьной и комсомольской линии беседы проведем, преподавательский состав и актив сориентируем. Но все-таки давайте не будем забывать, что пусть семья и школа главное, а если началось откровенное хулиганство, то его надо пресекать – и это уже ваша работа.

      – Только где мне еще столько работников взять, – сказал милиционер и разом перестал улыбаться.

      – Ви-иктор Гарифович! – протянула председатель комиссии. – Мы с вами в каком городе живем? Челн… В смысле, Брежнев, конечно, вся страна строила, но если бы молодые ребята, которые сюда приехали, жаловались на нехватку людей, рук, лопат, техники – а всего не хватало, вы поверьте, – то мы бы сейчас не разговаривали в прекрасном современном здании посреди прекрасного современного города. Изыскивайте резервы, повышайте эффективность работы – у вас же наверняка есть методы?

      – Это да, – признал милиционер и снова заулыбался. Гадко.

      Мария Владимировна моргнула и продолжила другим, осторожным тоном:

      – По-моему, Виктор Гарифович, вы несколько, э-э, сгущаете краски. Хулиганы были везде и всегда, я сама в таком районе росла, здоровые мужики даже днем меньше чем по трое не ходили, а чтобы вечером сунуться… Кепочки, заточки, зубы железные, ну, вы понимаете.

      – Так точно. Но везде это как происходит? Есть чинный благородный центр и есть рабочие окраины со шпаной и кепочками. А у нас получилось, что весь город – рабочая окраина, и самый основной – тридцатый комплекс, куда уж центровее.

      – Что значит – основной? И что плохого в том, что рабочий, кстати?

      Милиционер качнул головой и продолжил, будто не услышав:

      – Идеальные условия создали, весь город разбили на комплексы и стеночками разделили. Как они говорят, и понеслась – стенка на стенку.

      Мария Владимировна перешла от вопросов к решительным возражениям:

      – Ну, во-первых, не понеслась еще, во-вторых, как будто мальчишки сами не придумали бы, как и против кого объединяться.

      – Кто спорит, придумали бы, наверное. А тут даже думать не пришлось. А если учесть, что кто-то за них думает и командует…

      – Что вы имеете в виду?

      – Пока только подозрения. Верней, ощущение. Что сами по себе пацаны так быстро и антиобщественно не организовались бы. Кто-то за ними стоит.

      Председатель вздохнула и спросила с явным недоверием:

      – ЦРУ