Чёрные крылья. Дмитрий Гартвиг

Конечно, если вы настаиваете, начальство соберёт экстренное совещание и выслушает ваши предложения, но я всё же настойчиво рекомендую вам отдохнуть. Я для вашего же удобства, я готов предоставить вам свою квартиру недалеко от вокзала. Уровень наших городских гостиниц, к сожалению, оставляет желать лучшего, но если вы настаиваете, я могу…

      – Не стоит, не стоит, – прервал Саблина Джеймс. – Ваша квартира будет подходящим вариантом. Мы возьмём извозчика?

      – Мистер Кюри знаком с нашими порядками? – Валерий улыбнулся, про себя лихорадочно соображая, откуда «американец» мог узнать про извозчиков, если впервые в Новосибирске. – Нет, к сожалению, все привокзальные экипажи сейчас заняты. Мы немного пройдёмся пешком, благо, что тут недалеко.

      Всю дорогу до квартиры они прошли молча. Конечно, Саблин не был настолько дураком, чтобы приводить незнакомца в своё собственное обиталище. Для подобного рода встреч у него и у людей, с которыми он работал, имелось огромное число конспиративных квартир. Одной из них он и намеревался воспользоваться.

      Многих, особенно людей с Урала и из Западной России, могло бы смутить то, как вызывающе одет американец. Синий пиджак, яркая бежевая рубашка и широкие штаны из мягкой ткани. У людей определённых профессий или тех, кто был слабо знаком с положением дел в республике, такой вид мог бы вызвать шок и паническую атаку, но суть заключалась в том, что в нынешнее время для европейца в Восточноазиатской Сфере Процветания лучшего амплуа было просто не найти. Инвесторы, бизнесмены, банкиры из Германии, Италии, Америки и даже Южной Африки – все они были желанными гостями в Японской империи и её марионетках. Дзайбацу бронировали для них люксовые номера в отелях, устраивали пышные банкеты и находили лучших девочек, стоило европейским финансовым воротилам только глазом моргнуть. Всё самое лучшее, всё, что дорогие господа пожелают. А произошло это из-за того, что японцы совершенно не умеют считать деньги.

      Полгода назад Токийская биржа оглушительно рухнула. Японский денежный пузырь гражданских автомобилей, в который вся Сфера инвестировала почти год, наконец-то лопнул, утянув с собой на дно почти все остальные отрасли японской промышленности: от каучуковой и до горнодобывающей. В Токио тогда творился подлинный кошмар. Взрослые мужчины, уверенные и одетые в строгие костюмы, стояли стройными рядами у края моста, спокойно дожидаясь своей очереди спрыгнуть. Правительство и финансовая элита в панике слёзно молили европейских инвесторов, которые были с ними подвязаны, спасти безнадёжное положение крупным вливанием средств. И инвесторы потянулись, выбора у них, по сути, не было. Ведь, несмотря на всё японское движение к автаркии, мировую экономику никто не отменял. И финансовую ответственность тоже.

      Ударило по всей Сфере. Особенно сильно по юго-восточной Азии – основному экспортёру резины, селитры, топлива и дешёвой рабочей силы. Сибирь, как это ни странно, пострадала меньше всех, хотя именно здесь располагались все