Горизонт событий. Дарья Гусина

встретиться через неделю на выставке абстрактного искусства.

      Пол ушел. Я достала свой комфон и подключилась к сети отеля. Али пристально наблюдал за мной через плечо. Я вошла в секретный чат, притворяющийся общением с учениками из школы, которую я курирую на Лотусе.

      >привет

      Сообщение ушло. Функцию скрытых чатов и способ войти в дарк-сеть мне показал Филипп, жених Жаклин. Жаклин с ним вообще повезло, они притерлись друг к другу и даже получают удовольствие от общения, которое уже давно, втайне от наших семей, переросло в очень близкое.

      После помолвки им позволяют встречаться на выставках, ипподроме и в других культурных местах. Вместо этого они «общаются» в маленьких отелях в Сохо. Поэтому Жаклин всегда берет с собой Али, аргументируя это тем, что привязана к нашему старому доброму киборгу. Али старый, но не добрый. Права администратора находятся у нашей мама́, которая пока, к счастью, не знает, что мы с сестрой тоже кое-что можем, например, стирать некоторый объем последней записи.

      Моя виртуальная подруга не отвечала. Что ж, девушка с ником «Лилия», видимо, живет активной жизнью вне социальных сетей. Ответит, когда сможет. В лифте я коротко велела Али:

      – Доступ тридцать-четыре би-би-экс. Перезагрузка с удалением памяти последних семнадцати минут.

      Глаза киборга потухли на сорок секунд, затем вспыхнули вновь. Мы как раз достигли первого этажа.

      Домой я пришла в прекрасном расположении духа. Его не испортило даже то, что мама́ немедленно приступила к просмотру записи свидания, сделанной Али. Я не волновалась. Вела я себя безупречно, кавалер остался в восторге.

      Мама́ вгляделась в застывшее на виртборде лицо Пола. Пробормотала:

      – Хороший мальчик. Упитанный. Но глупый. Элен, у меня плохие предчувствия за твоих детей!

      – Мама́, – устало сказала я. – Давай уже остановимся на этом претенденте. Ты же сама хотела аристократа.

      Ну подумаешь, у Паркеров в их старинном поместье крышу не за что залатать. Зато герб весь из себя. А мне очень нужны наши с Полом свидания. На одном из них я похищу саму себя.

      Глеб

      – У меня две жены, – объяснил Таавер. – И двое наследников, сын и дочь. Я хотел бы еще детей, но если этому не суждено случиться, безропотно удовлетворюсь тем, что дал мне Бог.

      Каалаханцы определяют статус не только по богатству, но и по матримониальному статусу, количеству жен и отпрысков. Понимаю и сочувствую.

      – Моя первая жена,– продолжил Таавер, отхлебнув вина, – моя возлюбленная, – друг и советчик. Я сделал бы ее своим «сердцем», единственной законной женой, если бы она смогла еще раз забеременеть. Но она не смогла. Четыре года назад, по настоянию отца, председателя Корпорации Тааверов, я взял себе еще одну супругу, девушку намного моложе меня, из очень влиятельной на Каалахе семьи. Моей дочери три года.

      Я видел главу семейства Тааверов на презентации. Серьезный мужик. Сидел в первом ряду в традиционном ворбоннет(*)