Пророчество для демона. Инна Федералова

силой. Повинуясь непонятному порыву, Лэр соскочила с кровати и выбралась из комнаты. Казалось, будто ее ноги сами знали, где нужно свернуть, а где подняться по лестницам, голова же была как в тумане. Она остановилась возле одной из многочисленных дверей этажом выше. Толкнув ее, демоница вошла. Внутри, как и в ее комнате, царил полумрак. Асмодей расслабленно сидел на кровати, откинувшись на широкую спинку, одна нога его была согнута в колене, другая спущена на пол. Увидев девушку, он улыбнулся. «Он все это время ждал», – промелькнула у Лэр единственная мысль в крошечных остатках еще пока ясного сознания.

      От взгляда инкуба сделалось так сладко, что захотелось непременно к нему подойти – обнять, зарыться в его длинные черные волосы, наклониться к шее – поцеловать… От собственных мыслей сделалось дурно, будто что-то помогало Лэр противиться воле инкуба. Но стоило Асмодею взглянуть и протянуть к ней руку, как демоница оказалась у него в ногах, не помня этого.

      Асмодей продолжал смотреть в ее глаза – то ли выжидающе, то ли изучающе. Взял ее ладонь в свою и, поднеся к губам, поцеловал – все так же, не отрывая взгляда. Илэриас была напугана и смотрела в ответ неуверенно. Желваки демона яростно заиграли, выражение его лица было одновременно настороженным и жестким. Несмотря на продуманный план и возможные выгоды от появления Илэриас, у инкуба возникло непреодолимое желание в очередной раз показать ей, кто тут хозяин.

      Он держал ее руку в своей, обнял за талию и притянул к себе, увидел в синих озерах ее глаз страх и осуждение, гнев и ненависть, готовые заживо безжалостно спалить изнутри. Сейчас это было взаимно, несмотря на страсть, которую испытывали оба.

      – Отпусти, – шепотом взмолилась Лэр, не в силах отвернуться.

      Асмодей молча возразил и, лишь обхватив ее покрепче, затащил на постель. Оказываясь на мягком покрывале, Лэр коснулась головой подушки; а он, взобравшись сверху и прижав ее бедра коленями, заскользил по ее точеному силуэту властным взглядом. Глядя на то, как инкуб повторяет контуры ее тела и с уверенностью оглаживает округлые формы, Лэр вновь хотела возразить. Заметив ее раскрывшиеся губы, обольститель улыбнулся. Он наклонился к ней слишком близко и прошептал на ухо:

      – Ты еще не поняла? Ты моя.

      За приговором последовал нетерпеливый поцелуй. Он оказался таким же, как в недавнем сне. Асмодей вонзил язык в ее рот так, будто испытывал небывалую ярость, он наполнял им Илэриас нещадно, безжалостно, стремясь поработить. «Ты моя. Моя!» – набатом отбивали его слова в голове, когда она уже задыхалась.

      Через мгновение Лэр ощутила тугую наполненность, и веки сами закрылись от ощущения предательского удовольствия. И тогда инкуб оторвался от поцелуя и приторно-сладко произнес ей в самые губы:

      – Ты же любишь пожестче, да? Девочка моя…

      Не успела она возразить, как он снова впился в ее губы и стал с жадностью терзать их своими. Тогда ее сознание полностью помутилось, и демоница отдала всю себя во власть непереносимого желания. Ускоряясь, Асмодей