Поход в неизвестность. Михаил Михайлович Молчанов

течение двух недель по два, три человека в сторону юга. Но несмотря на все кропотливые попытки их обнаружения результат оставался отрицательный. Уходило время и всякие надежды их найти иссякали. Все предпринятые меры привели в последующем лишь к разочарованию. Напрасно были потрачены и время и силы. В наступившем положении настроение команды изменилось заметно, не было той оживленности, которая присутствовала раньше. Кто-то пытался иногда шутить, но после этих редких шуток люди оставались холодными, удрученными своим ограниченным состоянием. Над их головами будто нависла огромная клетка, выбраться из которой не было никакой возможности, хотя они и занимались теперь своим привычным делом; несли дежурство на корабле, следили за его состоянием, построили небольшую баню из подручного материала прямо на льду, иногда выходили на охоту и удача скоро не заставила себя ждать. Застрелили медведицу. Тушу разделывали на месте и возили на упряжке, на единственной, запряженной шестью собаками, из которых четыре были лайки, две же нет. На короткие расстояния непородистые собаки исправно выполняли свою работу, но на длинные быстро выдыхались и без движения на стоянках чаще замерзали.

      Скоро уже вся туша перевезлась на шхуну в распоряжение повара. Все было рассортировано и уже изрядно подморожено. Шкура выделывалась Лобовым и Стругановым, кок же, взяв в себе в помощники матроса Головина, ловко управлялся с кусками мяса.

      – Ну, теперь нам хватит надолго, оно хоть не часто, но зато сразу сколько еды! – приговаривал кок.

      – Да Ваня, хорошая медведица попалась, а если бы не оружие, несдобровать бы ни кому.

      – Ты знаешь, я тебе расскажу одну историю, – начал Головин. – У меня ведь тоже отец охотой занимался в Муромских лесах, мы там жили. Как пойдет, нету долго, по неделе пропадал, а потом возвращается в деревню счастливый, людей собирает и идут за лосем или медведем. А раз, помню, пришел весь помятый, в крови. Не пришел, а приполз, это сказано будет вернее. Помял зверь его видно, а какой, что, так мы и не поняли. Говорить то он уже и не мог. Положили его с маманей у печки на кушетку, а у него внутри все раздавлено. Хрипит, а изо рта кровь сгустками выходит и слово сказать не скажет. И лекаря звали и бабку заговорщицу, а все зря. Сознание потерял, затуманился рассудок его. Глаза как стеклянные были, все смотрит и не признает никого, потом вроде ж как заснул. А утром и не проснулся вовсе.

      –Да, – произнес Густов, – история то, какая жутковатая.

      –Ты теска смотри кась! Что это у медведицы в желудке?

      – А ну, подожди, дай я сам достану…, -проговорил кок и стал доставать какой-то не большой клок материи, а на нем металлическую пуговицу.

      –А ну, тащи таз с водой, вон в углу, снег уже растаял, промыть надо!

      После того, как найденное было очищено от налипшей крови на пуговице появились до боли знакомые слова «Екатерина Великая». Кусок материи вместе с ней явно принадлежал к строевой одежде моряков и здесь, на шхуне, можно было и сейчас увидеть их в подобной форме, которая выдавалась каждому при поступлении сюда на службу.

      – Это