Семь портретов. Александра Флид

между ним и Робби, неминуемо приводил к конфликту. Исключение составляли пустые обсуждения и замечания, когда сын старался держаться отвлеченно и не вникать в предмет разговора.

      – Крикет отнимает у меня много лишнего времени.

      – Научись воспринимать это время не как лишнее, и ты поймешь, что крикет приносит еще и пользу.

      – Да, конечно.

      Робби так резко пошел на попятную, что Рита поначалу даже растерялась. Антон, судя по поднятым бровям и недоверчивому взгляду, тоже пришел в смятение. С другой стороны, чего еще можно было ожидать? Очевидно, что Робби просто положил конец дискуссии, не дожидаясь, пока это сделает она. Посчитав, что его долг выполнен, он поблагодарил ее за обед, вежливо попрощался с отцом и вышел из гостиной, вновь оставив их наедине.

      Интересно, каково это – сидеть в доме, где каждый человек избегает тебя?

      – И ты одобряешь это? – Антон повернулся к ней.

      – Я вообще ничего об этом не знала, – пожала плечами она.

      – Речь не об этом. Сейчас ты одобряешь его?

      – Мое мнение ничего не решает, так какая разница, что я об этом думаю.

      – С чего ты взяла, что твое мнение ничего не решает? Роберт и ты…

      – Он здесь не при чем. – Она впервые перебила его. – Я сама не хочу, чтобы мое мнение сейчас влияло на него, вот и все. Ты прекрасно справляешься и без меня.

      – Если я оставлю его воспитание на тебя, он вырастет проходимцем или авантюристом.

      Рита даже завела глаза к потолку:

      – Боже, Антон ты говоришь так, словно твоя работа не связана с авантюризмом.

      Он даже подался вперед, внимательно глядя на нее.

      – Как жаль, что ты больше не моя жена.

      Да, в те времена, когда она считалась его супругой, Рита не позволяла себе подобных высказываний. Теперь она была свободна и могла говорить все, что взбредет в голову. Впрочем, он мог вложить в эти слова и иной смысл, но об этом Рита предпочла не думать. Нет, он не желает воссоединения и не тоскует, это было очевидно. Тешить собственное самолюбие, черпая вдохновение из мельком оброненных фраз, было слишком унизительно, так что она просто пропустила эти слова мимо ушей.

      – Ты придешь еще?

      – Разумеется.

      – Я думала о том, что, возможно, Робби стоит приходить к тебе.

      – Не хочешь видеть меня в своем доме?

      – Не могу сказать, что хочу или не хочу, просто так будет удобнее. Ты ведь приходишь к нему, я вам только мешаю.

      – Конечно, я прихожу только к нему. Если ты не против, то буду приходить и впредь, пока он не съедет.

      – Значит, к тебе нельзя?

      Антон опустил ресницы, те самые красивые пушистые ресницы, которые так нравились ей в прежние годы. Это движение было быстрым и незаметным, оно могло легко пройти мимо, растворившись между словами, но Рита успела поймать этот момент.

      В доме есть женщина. Так сказали дрогнувшие ресницы.

      – Не беспокойся, – тщательно следя